Амбруаз паре биография. Амбруаз Паре

А теперь вам исторический пример врача-вредителя: знакомьтесь, Уотсон, Амбруаз Паре. Придворный врач Франции, отправивший на тот свет несколько французских королей, и эффективно пресекший династию Валуа. Имеет, естественно, репутацию "выдающегося врача". Почему?

Франция 1500-е годы. Испания - ведущая страна Европы, озверевшая от еврейской шуцпы, выгнала своих евреев просто в шею. Куда пошло самое многочисленное еврейство Европы? По суше только один путь - во Францию и оттуда по всей Европе.

За что выгоняют евреев? - Как и везде: за воровство, порнографию, спекуляцию, работорговлю, и другие виды саботажа и подрывной деятельности. И вот они перевалили через испанско-францускую границу - как кто? -

Правильно, перевалив за границу Испании, евреи, применительно к каждой стране Европы разработали концепцию протестантизма, и стали в каждой отдельной стране Европы завоёвывать верховную власть под знаменем этого самого "протестантизма", поскольку плох тот еврей, который не желает верховной власти.

Правильно, Уотсон, в 1500-е годы в Западной Европе слово "протестант" было синонимом слова криптоеврей. Это как большевики в России. Во Франции с 1547 года королём был французский патриот Генрих Второй из династии Валуа, который давил французских евреев-протестантов, звавшихся гугенотами, по их словам очень сильно.

Однако за последние 50 лет евреи во Франции сильно размножились, и евреи-гугеноты приобрели сильное политическое влияние на всех уровнях. В 1559 году англичанин Монтгомери, а англичане уже к тому моменту были протестантами, ранил Генриха Второго. Хирургом, оказывающим помощь Генриху Второму был еврей Амбруаз Паре. Факт, что Генрих Второй не пережил этого ранения. Однако после Генриха Второго осталась куча сыновей, которые вполне могли бы продолжить католическую династию Валуа до бесконечности.

Но вы недооцениваете евреев, не поверите - они всех четырёх ликвидировали. И в частности, вы недооцениваете Амбруаза Паре. Наследник престола, страший сын Генриха Второго, Франциск Второй внезапно умирает в 15 летнем возрасте, якобы от воспаления. Врач? - Амбруаз Паре. Таким образом, королём Франции становится следующий сын Генриха Второго - Карл Девятый.

Внезапно, после всем вам известной Варфоломеевской ночи, в возрасте всего 24 лет, Карла Девятого найден мёртвым. Надо вам сказать, что официальная версия "Варфоломеевской ночи", что французы ни с того ни с сего вырезали мирных протестантов-гугенотов, является стандартной еврейской версией "нас ни за что преследуют".

На самом деле в это время евреи в Голандии добились гораздо больших успехов, чем во Франции, они уже захватили власть в Голландии под видом "национально-освободительной борьбы" против испанцев. В ночь святого Варфоломея. 24 августа 1572 года, евреи Франции с помощью евреев Голандии и голандских и немецких интернационалистов подняли мятеж с целью захвата государственной власти и уничтожения католического населения Франции, как класса. То есть 24 августа 1572 года было как 7 ноября 1917 года в России.
Однако тогда ещё французы смогли себя защитить и они защитили себя достойно.

На самом деле Варфоломеевская ночь - это национальная гордость Франции.

И обратите внимание, Уотсон, евреи-гугеноты потом взяли страшный реванш, но этого гугенотского реваша -Французской революции, евреям-гугенотам пришлось ждать 200 лет. На 200 лет французы решительными действиями грозной ночью 24 августа 1572 года защитили свою родину, показав всем на этом примере, что против евреев можно и нужно действовать только так: говорит только меч, только кинжал - как только говорит язык - поражение и смерть.

Итак после убийства Карла Девятого королём стал следующий сын Генриха второго - Генрих Третий. Генрих Третий был гнилым человеком. Поговаривали, что гомосексуалист. Он тут же издал указ о предоставлении свобод гугенотам, то есть свободы подрывных действий для евреев, и в стране началась гражданская война между населениям и евреми, официально в еврейском изложении называющаяся войной между католиками и протестантами.

Генрих Третий был настолько либеральной личностью, что евреи Польши сделали его и своим королём тоже, и он им тоже отписал свободу и все суверинитеты в Польше. С этого момента Польша стала еврейскими застенками для польского народа. Французское национальное сопротивление еврейской революции возглавлялось семьёй герцогов Гизов. Однако Генрих Третий заманивает братев Гизов в коварную еврейскую ловушку и убивает их, обезглавливая французское национальное сопротивление. После этого убивают самого Генриха Третьего.

Но у Гериха Второго был ещё и самый младший сын - Франциск, Герцог Анжуйский. Того евреи заманили в интриги, обещая то английский то голландский трон, пока им не надоело его уговоривать и его тоже убили. Возрасту Франциск Анжуйский было всего 29 лет. Таким образом за короткий период времени всего с 1559 по 1584 год, был убит как сам католический король Франции Генрих Второй, так и все его четверо сыновей. На трон Франции взошёл совершенно чужой Франции человек, гугенот, то есть еврей или полуеврей. Он получил обманчивое имя Генриха Четвёртого, чтобы создать впечатление, как будто он из рода Валуа, хотя он был только женат на дочери Генриха Второго - королеве Марго, с которой они никогда даже не жил, а впоследстви развёлся.

Не битьём так катаньем, евреи-гугеноты захватили верховную власть во Франции в лице короля новой династии Бурбонов, Генриха Четвёртого, которого они тут же назвали "Великим". Генрих Четвёртый правил достаточно долго - двадцать лет, чтобы разложить Францию на корню, как они разложили Россию в 1990-х, пока его не убил французский патриот, в то время как Михаил Горбачёв живёт и здраствует. Фактически, во время его правления, власть во Франции принадлежала его правой руке, еврею и самому богатому человеку Франции, министру финансов и главному французскому олигарху Максимилиану де Бетуну.

Великий врач-вредитель Амбруаз Паре отправил на тот свет династию Валуа. За это - можно назвать врача "Великим". Все сведения об этой эпохе популяризированы очередными "великими" еврейскими писателями отцом и сыном Дюма, которые были от смеси француского еврея с негритянкой, и их трактовка, как например в "Королеве Марго", и других романах, незаметно подменяет истинную историю еврейской романтикой.

Посмотрите на типичное еврейское лицо Амбруаза Паре. Я думаю, Уотсон, что знатоки из клуба "Что, где, когда" тоже бы элементарно решили бы эту историческую загадку.

«Глупо было бы отнимать жизнь у протестанта, который может спасти жизнь многим католикам», - так оправдывал Карл IX спасение своего хирурга Амбруаза Паре в Варфоломеевскую ночь (24 августа 1572 года). Среди ночи королевский гонец примчался к Паре с призывом безотлагательно явиться к королю. Карл IX собственноручно укрыл хирурга в гардеробной королевского дворца, указав сидеть тихо. Всю ночь Амбруаз Паре терялся в ужасных догадках о происходившем на улицах по крикам, звукам выстрелов и отчаянному колокольному звону, сопровождавшему жестокую резню гугенотов католиками.

Рожденный в 1510 года, Амбруаз Паре был прилежным и тихим ребенком. Его небогатые родители решили дать сыну «надежную» профессию, которая обеспечит юношу на всю жизнь. Так, еще отроком, он попал в подмастерья к цирюльнику. В то время цирюльники были по совместительству хирургами, поскольку Латеранский собор, созванный в 1215 году, запретил духовенству заниматься хирургией. Таким образом, врачи были отнесены к высшему сословию, а хирурги принадлежали низшей касте. Хирурги не имели права голоса в таких решениях, как проведение операции или назначение внутрь лекарств, всё решал врач, под присмотром которого проходили любые вмешательства и назначения.

Итак, Амбруаз Паре, поступив в обучение к цирюльнику, обучился и хирургической специальности. Классического медицинского образования в университете он не получил, постигая врачебную науку собственным прилежанием, усердием и устремленностью. Поступив в низшую медицинскую школу в Париже и увлеченно занимаясь, он обратил на себя внимание, и его взяли подмастерьем-цирюльником в известную парижскую больницу «Божий приют» Отель Дьё (Hotel-Dieu). Там, за недолгое время, он освоил оперативные вмешательства и стал виртуозным хирургом.

Еще несколько лет Паре прослужил в армии военным хирургом, где проявил свои лучшие врачебные качества. Сдав экзамен на «мастера цирюльника-хирурга», он остался в войсках и участвовал в нескольких военных походах. Немалое время уделяя изучению анатомии и преуспев в этой науке, вернулся в парижскую больницу, где он начинал свой путь, уже в качестве главного хирурга. Его имя становится широко известным, и вскоре сам король приглашает его на должность личного королевского хирурга.

Амбруаза Паре по праву называют основоположником хирургии. Его вклад трудно переоценить. Он был новатором в методе обработки пулевых ранений. До него раны заливали кипящим маслом, а ампутированные конечности окунали в кипящую смолу для обеззараживания и остановки кровотечения. Больные испытывали страшные мучения и часто умирали от болевого шока или инфицирования ран. Амбруаз Паре начал делать повязки, пропитанные смесью яичных желтков, розового и терпентинного масла (по другим данным - скипидаром). Результат был положительный, больные не мучились, и скоро прижигания ран каленым железом и расплавленным масло стали применять все реже. В 1545 году он издал книгу об огнестрельных ранениях, в которой доказывал, что они относятся к разряду ушибленных, а не отравленных пороховым веществом, как считалось раньше.

Кроме обеззараживания ран, великий врач открыл метод лигатуры - перевязки сосудов во время операций или ампутаций. Пинцетом сосуд вытягивался наружу и перевязывался льняной нитью при помощи особой иглы. При повторном кровотечении сосуд перевязывался вместе с окружающими тканями, а для сохранения артериальной стенки использовался матерчатый валик. Мелкие кровеносные сосуды Паре подвязывал непосредственно во время операции.

Паре совершил много открытий в ортопедии, разработав сложные ортопедические аппараты, искусственные конечности и методы вправления переломов. Именно он первым в медицине описал перелом шейки бедра. Пострадав сам от перелома «обеих костей левой ноги на 4 см выше сустава стопы», он полностью восстановил функциональность ноги и прошел в военных походах всю Францию. Среди заслуг великого врача стоит также упомянуть усовершенствование многих хирургических инструментов и изобретения новых. Он также занимался лечением женских болезней, а в акушерстве вернул из забытья «поворот на ножку», что спасало жизни и рожениц и младенцев.

Врачи с университетским образованием не могли не заметить набирающего известность и славу скромного провинциального хирурга. Делая упор на его необразованность, они высмеивали печатные работы самоучки, написанные на французском языке вместо общепринятой в медицине того времени латыни. Его коллеги по цеху возмущались грубостью описаний на французском языке и вульгарностью названий интимных мест. Тогда считалось кощунством использовать в «возвышенной» медицине простой язык. К тому же, это было посягательством на авторитет древних врачей и неуважением традиций. Естественным образом против Амбруаза ополчились университетские умы. А его приверженность протестантизму только усугубляла положение. Посыпались обвинения в чернокнижии.

Надо отметить, что разделение ни в коем случае не свидетельствует о необразованности последних. Напротив, практикующие хирурги зачастую были более образованны и напитаны знаниями, нежели их университетские коллеги-теоретики.

Как ни странно, но именно успехи Паре на врачебном поприще позволили назревающему конфликту сойти на нет. В конце концов, вклад Амбруаза в медицину был признан и оценен даже университетскими скептиками и недоброжелателями. Распространившаяся слава сделала его королевским хирургом. Амбруазу обязаны Генрих II, из которого он извлек остаток копья Монтгомери, а также герцог де Гиз, из головы которого он доставал копье, адмирал Де Колиньи, которого он оперировал накануне Варфоломеевской ночи.

Наряду со службой в королевском дворце, Амбруаз продолжал принимать пациентов из народа в больнице Отель Дьё, где он когда-то начинал свой путь. В народе отмечали его скромность. Когда вмешательство проходило удачно, он приговаривал: «Я его перевязал, а исцелил Господь».

Амбруаз во многом шел наперекор устоям и традициям. Но именно его практический опыт и страсть к познаниям, профессиональная любознательность и пытливый ум открыли дорогу к научным методам Нового времени, оставив позади средневековые предубеждения и схоластические домыслы.

(Pare Ambroise, 1509 или 1510 - 1590) - французский хирург и акушер, преобразователь хирургии.

Врачебного образования не получил, учился хирургическому ремеслу в Париже, в б-це Отель-Дье, где числился подмастерьем-цирюльником. Посещал занятия у анатома Я. Силъвиуса и операции хирургов Отель-Дье в течение трех лет. С 1536 г. служил в армии в качестве цирюльника-хирурга, участвовал в ее походах. В 1545 г. опубликовал свой первый труд по военной хирургии - «Способ лечить огнестрельные раны, а также раны, нанесенные стрелами, копьями и др.» (переиздан в 1552 г.). Вернувшись в Париж, практиковал как хирург и акушер. В 1549 г. опубликовал труд - «Руководство по извлечению младенцев, как живых так и мертвых, из чрева матери». В 1554 г. был принят в братство хирургов-практи-ков. Не имея врачебного звания, он стал хирургом и акушером при дворе короля (1559) и главным хирургом Отель-Дье.

Крупнейшей научной заслугой А. Паре является его вклад в лечение огнестрельных ранений. Он отказался от принятого в средневековой медицине прижигания их раскаленным железом или заливания кипящим раствором («бальзамом») и впервые применил для этого чистую повязку. Он улучшил технику и исходы ампутаций, применив перевязку сосудов вместо их перекручивания, сдавления или прижигания, создал ряд новых инструментов; первым диагностировал перелом шейки бедра; предложил специальные повязки, жестяные корсеты, корригирующую обувь для лечения переломов и вывихов, искривления позвоночника, косолапости, а также сложные ортопедические приборы - искусственные суставы с системой зубчатых колес для верхней конечности, протезы нижних конечностей и др. Хотя ему не удалось лично осуществить большинство предложенных им ортопедических усовершенствований, но детальные рисунки А. Паре сыграли существенную роль в последующем развитии ортопедии. Для улучшения кровообращения он применил массаж. Его обобщающий труд «Регламент оказания помощи раненым» (1594) повторно переиздавался и служил основным врачебным руководством по вопросам военной хирургии.

В акушерстве А. Паре применял и описал поворот на ножку (данный прием, как и перевязка сосудов в хирургии, применялись отдельными врачами в Древней Индии и в эллинистическом Египте, но были забыты в средние века), а также кесарево сечение при смерти роженицы (забытое после Сорана Эфесского). Не владея латынью, А. Паре все свои произведения писал на родном французском языке, что послужило поводом для одного из главных обвинений, выдвинутых против него представителями официальной науки - профессорами Парижского ун-та, к-рые не могли простить бывшему цирюльнику его исключительной врачебной и научной славы и безуспешно добивались лишения его должности и запрещения публикации его трудов.

Деятельность А. Паре сыграла исключительную роль в становлении хирургии как научной дисциплины и превращении хирурга-ре-месленника в полноправного врача-специалиста. Собрание трудов А. Паре в обработанном виде опубликовано франц. хирургом Ж. Мальгенем (1840 -1841).

Сочинения: Oeuvres completes d’Ambroise Pare, t. 1 - 3, P., 1840 -1841; Selections from the works of Ambroise Pare, with short biography and explanatory bibliography, notes by Dorothea Waley, L., 1924.

Библиография: Дитерихс М. М. Амбруаз Паре, Нов. хир. арх., т. 11, кн. 3, № 43, с. 247, 1926; История медицины, под ред. Б. Д. Петрова, т. 1, с. 140, М., 1954.

П. Е. Заблудовский

— Быстрее, сударь! Его величество приказал доставить вас в Лувр немедленно!

Лейб-медик короля Франции Карла IX Амбруаз Паре озадаченно смотрел на посланца монарха, вспоминая, как вчера его столь же спешно командировали из Лувра в этот дом на улице Бетизи – чтобы оказать помощь раненому адмиралу Франции…

— Сударь, пожалуйста, поторопитесь!..

— Но что случилось?

Внятного ответа королевский врач так и не получил, однако монаршая воля не подлежала обсуждению. Паре последовал за посланцем в черноту августовской ночи.

…Был канун дня святого Варфоломея.

Пуля для адмирала Колиньи

Днем раньше, 22 августа 1572 года, на одной из оживленных парижских улиц — Фоссе-Сен-Жермен – грянул выстрел. Не то, чтоб это было чем-то из ряда вон выходящим для тогдашней Франции, в которой уже десятки лет продолжали бушевать войны между католиками и протестантами… Хватало и просто неблагонадежных личностей, не считавших за грех решить диллему «кошелек или жизнь», не предоставляя жертве выбора хотя бы для приличия.

Однако тем утром дело с точки зрения истории обстояло совсем скверно. Наемный стрелок-аркебузир серьезно ранил – и лишь по воле случая не убил на месте – адмирала Гаспара де Колиньи, лидера французских протестантов, только что заключившего мир с королем-католиком.

Предвосхищая тактику киллеров нашего времени, стрелок бросил еще дымящуюся аркебузу на месте преступления и скрылся. Его так и не нашли, хотя люди адмирала без всяких церемоний обыскали весь особняк, с крыши которого был произведен выстрел. Скандал вышел изрядный, поскольку дом принадлежал Анне д`Эсте, вдове герцога Гиза, вождя католической партии. Тот не так давно погиб в результате покушения, убийца был схвачен живым и признался, что его отправил на гнусное дело тот самый Колиньи.

После ранения адмирала побоища между его свитой и многочисленными слугами герцогини удалось избежать лишь благодаря королевскому вмешательству. Карл IX и королева-мать, коварная Екатерина Медичи, лично приехали навестить раненого. Карл поклялся, что виновные в покушении будут найдены и понесут наказание. Лечить адмирала король поручил лучшему медику Франции – Амбруазу Паре.

Но, тем не менее, хрупкое перемирие между католиками и гугенотами, ради достижения которого на днях был торжественно заключен брак между протестантом Генрихом, королем Наварры, и католической принцессой Маргаритой, сестрой Карла IX, опять грозило рухнуть. Впрочем, владыка Франции его уже втайне отменил, но спешащий по приказу короля в Лувр Амбруаз Паре об этом еще не знал…

«Вновь дьявол, как по нотам, ведет игру свою…»

Врач успел заметить необычное для столь позднего времени оживление – повсюду в Лувре толпились и суетились вооруженные до зубов люди. Но гонец не позволял ему остановиться и присмотреться, пока не доставил в королевские покои. Дальше началось нечто вовсе необъяснимое. Карл, ничего не объясняя, втолкнул своего доктора в личную гардеробную, прошептал: «Чтоб ни звука, Паре, ни звука!» — и запер дверь снаружи.

Амбруаз Паре славился как человек не робкого десятка, однако тут ему стало не по себе. Невольно вспомнилось, как после смерти первого из французских королей, которому Паре служил в качестве лейб-медика, — Генриха II – при дворе поползли слухи, что «этот цирюльник-гугенот» намеренно не оказал августейшему пациенту необходимой помощи…

Генрих был ранен в голову на рыцарском турнире, который он устроил в честь заключения мира с Испанией и свадьбы своей дочери. Копье графа Монтгомери сломалось в турнирном поединке, и обломки вонзились королю в лоб и в глаз. Через несколько дней, несмотря на усилия медиков, в том числе Паре и знаменитого анатома Везалия, Генрих II скончался. Его смерть многие считали исполнением предсказания Ностадамуса о роковой схватке «старого и молодого льва».

…А теперь, оставшись в темной комнате, врач с ужасом видел, как за окном разгорается зарево от многочисленных пожаров в разных частях города. С колоколен гремел набатный звон. Слышались выстрелы, крики: «Бей гугенотов! Смерть еретикам!».

Историки спорят до сих пор – была ли та грандиозная резня, впоследствии названная Варфоломеевской ночью, одобрена и санкционирована властями или королевское семейство планировало убрать лишь нескольких видных противников, но ситуация в Париже вышла из-под контроля. И королю оставалось лишь спасать тех, кто был ему по тем или иным причинам необходим.

Флорентийка по происхождению и интриганка по воспитанию Екатерина Медичи предпочитала с недругами расправляться исподтишка. Она окружила себя итальянскими алхимиками, которые снабжали придворных изысканными духами и помадами, но тому, кто прогневал королеву, доставалась порция отравы, искусно введенная в косметику или пропитавшая изящные перчатки. Амбруаз Паре писал брату, что следует «избегать этих духов, как чумы, а отравителей надо выпроводить из Франции…». Но времена способствовали шарлатанам, астрологам и составителя всевозможных зелий.

Котелок с кипящим маслом

А ведь начало жизни достопочтенного Амбруаза Паре вовсе не предвещало, что она будет такой бурной, хотя сын ремесленника из маленького городка Бур-Эрсан рос очень смышленым парнишкой. Он был отдан в обучение к цирюльнику, но однажды оказался свидетелем того, как приехавший из Парижа врач делал операцию больному, которого местные лекари единодушно признали безнадежным. Юный Амбруаз был потрясен чудом исцеления, а парижский доктор не только спас человека, но и оказался причастен к тому, что из безвестного помощника цирюльника вырос великий врач, изменивший всю историю медицины.

Паре уехал учиться в столицу Франции, а потом стал военным хирургом, который благодаря своей наблюдательности и мощному аналитическому уму совершил первое открытие. В то время считалось, что лучшее средство для лечения огнестрельных ран — кипящее масло. Раны от пуль и осколков ядер врачи относили к разряду отравленных, и для нейтрализации «яда» – пороховой копоти – применялся столь варварский способ. Пылающий костер и висящий над ним котелок с кипящим маслом были обязательной приметой походного лазарета и палатки хирурга.

Во время войны с Италией одно из сражений было настолько кровопролитным, что на всех раненых у Амбруаза Паре не хватило масла. Оставить солдат совсем без помощи он не мог, поэтому перевязал тех, чьи раны не смог ошпарить, обычным способом, с корпией и мазями. После этого хирург провел бессонную ночь, полагая, что эти раненые не выживут. Утром он к своему великому удивлению обнаружил, что раны под простыми повязками выглядят лучше и причиняют пациентам меньшую боль…

Дальнейшие наблюдения подтвердили догадку Паре, и он совсем отказался от применения кипящего масла. А через два года в свет вышла его первый трактат «Метод лечения ран». Бывалые врачи и хирурги (в то время эти две профессии были жестко разграничены) возмутились тем, что автор «Метода» полностью отвергал устоявшуюся практику. Вдобавок, Паре последовал примеру великого Парацельса и написал свою книгу не на латыни, как было принято среди «культурных» людей, а на французском «простонародном» языке. Тем не менее, опыт таких же, как и сам Паре, фронтовых хирургов подтвердил его правоту, и вскоре метод лечения ран кипящим маслом был окончательно отвергнут и забыт.

За многочисленные заслуги Амбруаз Паре был принят в высшее сословное объединение хирургов — Братство святых Косьмы и Дамиана – и приглашен к французскому королевскому двору. Он служил лейб-медиком при четырех властителях – Генрихе II, Франциске II, Карле IX и Генрихе III.

Курьезы и жулики

Паре интересовался всевозможными необычными явлениями и написал целый фолиант «О монстрах». В нем он анализировал мифы о чудовищах и классифицировал врожденные уродства, стараясь понять причины их возникновения. Кроме этого, в текст были включены реальные описания различных медицинских феноменов – например рассказы о пулях, осколках или других инородных телах, выходивших из ран с течением времени без всякого хирургического вмешательства.

Транссексуализм, как становится ясно из книги Паре, тоже никак нельзя отнести к достижениям новейшего времени: этому явлению посвящена особая глава в том же трактате, а именно: «Достопамятные истории о некоторых женщинах, переродившихся в мужчин». У некой Марии из Лиссабона, пишет Паре, в подростковом возрасте стал ломаться голос, будто у юноши, проявились мужские черты поведения. О том, какими первичными половыми признаками обладала упомянутая барышня, доктор не сообщает, но известно что с дозволения церковных властей Мария стала именоваться Эммануилом и носить мужскую одежду, а впоследствии ей… то есть, уже ему удалось благополучно вступить в законный брак.

Конечно, великий врач-исследователь не был свободен от некоторых предрассудков своей эпохи, однако по отношению к шарлатанам и знахарям, коим многие его современники верили безоговорочно, Паре был безжалостен: «Я видел, как желтуха исчезла с поверхности тела за одну ночь посредством маленького письма, повешенного на шею истеричке. Я видел, как лихорадки излечивались молитвами и разными церемониями, но потом возвращались еще хуже. Я спрашиваю вас: не суеверие ли говорить, что те, кто носят имена трех волхвов (Гаспар, Мельхиор, Балтазар), излечивают от эпилепсии, что зубная боль проходит, если во время мессы произнести слова «Os non communietis ex eo» и прочее», — гневно писал он.

Вместе с братом Жаном, тоже медиком, он неоднократно, несмотря на угрозы и покушения (к счастью, неудачные) разоблачал фальшивых больных и «прозорливцев», а также беспощадно боролся с торговцами живым товаром, которые намеренно калечили детей, чтобы потом принудить маленьких инвалидов собирать милостыню.

А тем пациентам, кто жаловался на ночные посещения похотливых демонов – суккубов или инкубов – Паре настоятельно советовал не уповать на амулеты, а поменьше есть на ночь тяжелой пищи. Ну и вина не пить, соответственно… Очень современный подход!

«Нить Паре»: предотвращение кровотечений

Одно из важнейших открытий Паре – метод перевязки крупных кровеносных сосудов во время операции. До него кровотечения пытались останавливать опять же прижиганием. Раскаляли докрасна хирургические инструменты, а при ампутации культю окунали в кипящую смолу. На практике это приводило к тому, что больной, не успев умереть от потери крови, часто погибал от болевого шока.

Наложение жгута могло остановить кровотечение непосредственно в момент операции, но потом оно возобновлялось, как только жгут снимали. Если же перетяжку оставляли — происходило омертвение конечности, и рана не затягивалась вообще или заживала с большим трудом.

Паре придумал делать надрезы несколько выше места операции, обнажать крупные кровеносные сосуды и перевязывать их прокипяченной шелковой нитью. С капиллярным послеоперационным кровотечением в то время уже умели бороться путем наложения повязок. Метод перевязывания крупных кровеносных сосудов при операциях применяется и сейчас.

Амбруаз Паре вернул из небытия многие акушерские приемы, которые были известны еще в античном мире, а в средневековой Европе забыты. Тем самым он положил конец печальной практике, когда роженице полагалось мучиться под присмотром повитухи, которая часто была сведуща не в анатомии и физиологии, а лишь в наговорах и амулетах. Если же святой воды, бумажек с волшебными словами и тому подобных средств было недостаточно для благополучного родоразрешения, звали хирурга-цирюльника, который попросту расчленял младенца в материнском чреве. Чаще всего это стоило жизни не только нерожденному ребенку, но и матери. Что было неудивительно при всеобщей антисанитарии – элементарная асептика была внедрена в акушерское дело опять-таки стараниями Паре.

А кроме этого он заложил основы пластической хирургии, разработав операции по исправлению врожденных дефектов – «заячьей губы» и «волчьей пасти» (расщепление верхнего неба). Им были сконструированы различные ортопедические приспособления и протезы, изобретены или усовершенствованы хирургические инструменты.

…Нельзя сказать, что Амбруаз Паре во многом опередил свое время – наоборот, он сделал все, чтобы приблизить свое время к нашему.

Что мы знаем о медицине XVI столетия? По меткому выражению кого-то из современных историков, всё, что нужно было бы о ней знать, заключается в том, что «если жизнь больного не уносила болезнь, то его с особой жестокостью добивал своим лечением врач». Во многом это расхожее мнение справедливо, но именно в ту эпоху зарождалась медицина нового времени, ставшая залогом процветания цивилизации в последующие века. В центре преобразований оказался Амбруаз Паре — знаменитый исследователь, врач и королевский хирург, слава которого распространилась далеко за пределами его родной Франции. Сегодня о нем мы знаем из немногочисленных статей, посвященных истории медицины, сухих строк университетских учебников, да приключенческих романов. Тогда же… «Если уж сам Паре не мог помочь страдальцу, то дело его совсем плохо», — такая шла молва. Впрочем, история Амбруаза Паре полна воистину достойных литературы свершений, поворотов и парадоксов.

Служа времени, служим вечности.
Дитрих Бонхёффер,
немецкий пастор, участник антинацистского заговора

Случай о кипящем масле

Амбруа́з Паре́ (Ambroise Paré; ок. 1510−1590) — французский хирург, считающийся одним из отцов современной медицины, герой романов Александра Дюма-отца («Две Дианы», «Королева Марго» и др.) Амбруазу Паре суждено было прожить долгую жизнь. Родившись в 1510 году близ Лаваля (что на северо-западе Франции) в семье бедного ремесленника, умер он в 1590 году в Париже, вдоволь поучаствовав во всяческих перипетиях нестабильной и богатой на события эпохи. Будучи вначале учеником цирюльника в Анжере, затем слушателем медицинской школы в Париже, в 1533 году молодой Паре попадает в качестве подмастерья-цирюльника в легендарный Отель-Дьё де Пари́ (Hôtel-Dieu de Paris — «Парижский Божий приют»), который в будущем станет для него вторым домом и оплотом практики и учения. Пусть читателя не смущает квалификация Паре как цирюльника, ведь в то время именно они — «низшая каста» медицинских работников — были главным звеном практической медицины, поскольку «грязное» дело хирургии было возложено именно на их плечи. Пробыв при знаменитой Парижской больнице три года (с 1533-го по 1536-й) и освоив основные навыки искусства хирургии того времени, Паре отправляется утверждать их в практике, каковая в достатке предоставлялась многочисленными войнами, тут и там вспыхивающими на просторах Европы. Именно с работой военным хирургом связан знаменитый случай о прижиганиях, который, быть может, стал поворотным в судьбе будущего мастера медицины. Произошло это в 1537 году, во время похода французов к Турину в Италию.

Войны, проходившие уже с активным применением пороха, породили необходимость врачевания огнестрельных ранений. Однако в связи со слабыми еще представлениями медицины тех лет о химии и физиологии, лечение ран по канонам «хирургического искусства» было весьма специфичным. Основу его составлял жестокий метод прижигания ран. Логика в подобной практике, конечно, была, поскольку прижигания способствовали минимальной дезинфекции раны и к тому же спаивали сосуды, что уменьшало кровотечения (способствовало гемостазу). Но основная мотивация, как ни странно, состояла в том, что огнестрельные раны считались… отравленными. Агентом же отравления, по мнению докторов, служили остатки ядовитой субстанции пороха, попадавшие в рану. Единственным надежным способом избавиться от этого яда было его «дожигание» прямо на месте. Порой для этого использовалось каленое железо, но чаще кипящее масло — страшное орудие, которым оперировали многие военные хирурги. Масло или маслянистый состав заливались прямо в рану, причиняя больному невыносимые страдания, но именно так «было принято». С этим представлением о «принятом» впоследствии будет бороться Паре, но в тот день, о котором сейчас идет речь, он об этом еще не знал. Случай, простой случай — вот что помогло ему спасти многих потенциальных страдальцев от участи быть замученными подобным болезненным врачеванием.

По недосмотру или же ввиду большого количества раненых в один день у полевого хирурга Паре закончилось горячее масло для прижиганий. Достать его вскорости, по-видимому, не было никакой надежды. В этой ситуации Паре решил сделать всё возможное, чтобы хоть как-то помочь своим подопечным. Наудачу он изготовил состав из яичных желтков, розового и терпентинного масел и залил полученную смесь в раны, прикрыв их чистыми повязками. «Всю ночь я не мог уснуть, — вспоминал Паре. — Меня волновала судьба моих раненых. Каково же было мое удивление, когда утром я застал их в состоянии лучшем, чем у других». В действительности солдаты, в раны которых не было залито кипящего масла, чувствовали себя много лучше тех, чьи раны были обработаны по всем правилам хирургического искусства тех лет. Воспаление было не таким сильным, ночь прошла довольно спокойно. «С тех пор я поклялся себе никогда больше не лить в раны кипящего масла», — признается Паре . Вместо этого он предложил обработку ранений различными составами мазей, как если бы те были не огнестрельными.

Так или иначе, довольно скоро жестокая практика прижиганий ушла из обихода военных хирургов. И в этом была непосредственная заслуга Паре (особенно этому способствовала публикация его книги 1545 года , в которой наглядно разбиралась природа огнестрельных ранений и доказывалось, что они являются скорее ушибленными, но отнюдь не отравленными пороховыми субстанциями).

Так простой и одновременно необычайно ценный опыт — опыт практикующего хирурга — сделал Паре приверженцем поиска, наблюдений и практики как главных своих советчиков и авторитетов, которым он безоговорочно доверял и с которыми знакомил учеников в своих книгах.

Мэтр врачевания вне медицины

Увы, «подлинная» медицина до Паре сводилась главным образом к схоластическим упражнениям, к трактовке трудов античных авторитетов. В этом отношении она не слишком далеко ушла от классической средневековой традиции. Врач считался человеком, посвященным в сокровенные знания, но знания эти, несмотря на свою кажущуюся таинственность, мало чем могли помочь реальному пациенту. Достаточно лишь взглянуть на рецепты тех лет, чтобы понять, что именно представляло из себя типичное лечение. Даже у Коперника (знаменитый астроном был врачом, что, впрочем, неудивительно) в рецептах встречаются толченые изумруды, золото и прочие дорогостоящие, но весьма бесполезные штуки. Хирургия же, это «низшее ремесло», недостойное руки врача, оставалось хирургам, которые не имели права заменять собой «образованнейших» докторов .

Сообщество врачей в Париже считалось закрытым, и попасть в него было совсем нелегко. А главная его крепость — Парижский университет — доблестно и строго охраняла своих представителей от нападок. Именно с этим сообществом пришлось столкнуться Амбруазу Паре, когда он, на время окончив свою военную карьеру и став наконец «мастером цирюльником-хирургом», вернулся в столицу для продолжения обучения. Впрочем, война не оставит его, а он не оставит войну. Она будет предоставлять ему возможность для практики еще в течение долгих лет, и чем большим будет его опыт, тем крепче будут его познания и многочисленнее нововведения.

Стоит ли говорить, что у университетских умов со временем накопилось к Паре много претензий. Не имея врачебного диплома и не принося долженствующих клятв подчинения непререкаемым авторитетам, а лишь являясь хирургом-цеховиком, Паре принялся менять устоявшиеся практики. Такое не могло пройти незамеченным. И даже публикация его книги об огнестрельных ранениях сопровождалась громадным скандалом, ведь написана она была на французском, а не на латыни, как того требовала традиция. И уж что казалось совсем неприличным, рушила устоявшиеся представления. Меж тем практика, этот бессменный сподвижник и учитель Паре, подсказывала ему всё новые и новые способы облегчения участи пациентов. Так, одним из величайших достижений до сих пор считается применение лигатуры при ампутации конечностей. Обильные кровотечения при хирургических вмешательствах были настоящим бичом хирургов. Помогала лишь практика прижиганий и перекручиваний, которые мало кто мог перенести, или же перетягивание жгутом, что тоже не особенно решало проблему. Вместо этого Паре ввел в обиход метод изначального обнажения сосудов и их перевязку тонкой льняной нитью (лигатуру). Это означало прорыв в хирургии. Но вместе с тем добавило Паре и врагов. Ведь любой подобный успех бросал тень на коллег-хирургов и на университетских врачей. Припоминали многое: и «вульгарное обозначение интимных частей тела» (книги Паре продолжал писать на простом французском — на языке нации, понятном простым людям, как затем Галилей, Декарт и многие другие выдающиеся умы), и его приверженность протестантизму (Паре сознательно примкнул к реформатской вере); в конце концов, недюжинные успехи в таком деле, как медицина, в то время закономерно навлекали подозрения в чернокнижии, слухи об этом упорно циркулировали в народе. Конфликт был столь же неизбежен, сколь и необходим. И лишь невероятные успехи Паре в хирургии помогли этой «войне» закончиться компромиссом (а на самом деле победой Амбруаза Паре). Медленно, но верно практика и факты теснили средневековую схоластическую традицию в медицине, так же как потом они будут теснить ее и в естествознании.

Первый хирург короля

Жизнь Амбруаза Паре, вопреки поздним биографам и литераторам, была почти начисто лишена романтики и напоминала скорее кромешный ад, нежели дорогу свершений. Но Паре работал и изобретал новые методы, подходы и инструменты. Мирные дни сменялись военными походами, повсюду его ждали раненные, изувеченные, покалеченные другими людьми или самой жизнью пациенты. И так же, как множились его познания и изобретения, множилась его слава в Париже. Нетрудно догадаться, что в XVI веке человек, который мог излечить страдальца, ценился на вес золота, ведь подчас только от его желания и индивидуального опыта зависело то, будет ли страдалец жив и относительно здоров. Естественно, Паре, прослывший искуснейшим мастером своего дела и уже успевший проявить себя в военных кампаниях, был приглашен ко двору короля.

В 1552 году Генрих II взял его на должность личного хирурга, и для Паре это означало защиту от извечных нападок схоластической медицины. Этот титул останется при Паре и при последующих правителях Франции: Франциске II, Карле IX и Генрихе III, которым судьба, как известно, уготовила одинаково печальный конец. Для того, чтобы понять, каково было место Паре при дворе и в обществе, достаточно сказать, что именно он пытался помочь смертельно раненному на турнире обломком копья Монтгомери королю Генриху II, именно он проводил вскрытие тела Карла IX, по распространенной легенде отравленного пропитанной ядом книгой (что на самом деле более чем сомнительно, да и Паре установил другую причину), именно он доставал копье из головы герцога де Гиза, наконец, именно он оперировал раненного адмирала Гаспара де Колиньи в канун Варфоломеевской ночи, изъяв из его руки пулю и ампутировав палец. В ту же несчастную ночь на 24 августа 1572 года Амбруаз Паре был укрыт в одной из комнат Лувра самим королем и стал одним из немногих приверженцев реформатской веры, переживших это событие .

Впрочем, работа Паре при дворе нисколько не отменяла его практики в Отель-Дьё, где его пациентами становились самые обычные люди, к которым знаменитый хирург относился с тем же вниманием. Об этой его особенности тоже слагали легенды. Воистину талант Паре ценился наравне с талантом доброго военачальника, если не больше. Ведь командовать армией могли десятки подготовленных людей — эпоха предоставляла их в изрядном количестве. Паре же был лишь один. С 1 января 1562 года Паре официально именуется первым хирургом короля (Premier Сhirurgien du Roy). Именно этот значительнейший для того времени титул предваряет его многочисленные книги, дошедшие до наших дней. Эти книги раскрывают перед нами личность и заслуги Паре во всем их величии, разнообразии и парадоксальных противоречиях.

Когда познание рождает чудовищ

Перед читателем Паре с готовностью открывает тайны практического врачевания, доступного человеку XVI столетия. Он занимается хирургией и ортопедией: наглядно демонстрирует способы вправления вывихов и исправления переломов, оказывается автором множества технических изобретений, среди которых особенно выделяются протезы. Большинство из них, к сожалению, не было изготовлено при жизни Паре, но тщательность подготовки чертежей указывает на то, что изобретатель провел за их разработкой не один день. Паре принадлежит также описание способа дробления камней в мочевом пузыре. Метод этот он, по всей вероятности, лично не применял, но разработка самого подхода, безусловно, заслуживает упоминания. Авторству Паре принадлежит и огромное количество хирургических инструментов для проведения самых разных типов вмешательств — от кровопусканий до трепанации. Именно он описал давно забытый прием поворота плода на ножку, ставший «новым» словом в акушерской работе. И еще многое другое, очень много для одного-единственного человека. Все эти знания, собранные вместе в форме пространных, но точных описаний, инструкций, составили весьма приличное собрание сочинений, отличающихся своим фундаментальным и всесторонним подходом. И при всем при этом Паре оставался человеком своей эпохи, которая неизбежно накладывала отпечаток на его образ мышления. Так, например, нам известно, как «истово Паре занимался толченым рогом единорога» , погружаясь в противоречия, ставя эксперименты и делая порой парадоксальные выводы.

Да, несмотря на бытовавшее еще разделение на врачей и ремесленников, хирург уже стремился быть терапевтом, старался познать и описать природу болезни. Конечно, в высшей степени характерно это было и для Амбруаза Паре. Однако подобное стремление означало во многом принятие бытовавших догм и учений. Базовая аксиома скептического отношения к знанию тогда еще лишь зарождалась. И первоначальное накопление знаний было одним из основных занятий ученого. Именно этим и занимался Паре. В то время каждый естествоиспытатель (или даже можно сказать естествонаблюдатель) считал своим долгом объединять разносторонние сведения, пусть даже это объединение и не предполагало четкого разделения и анализа. Одним из примеров такого подхода считается трактат Паре «О чудовищах» , д о сих пор представляющийся исследователям классикой своего жанра. В этой книге Паре постарался объединить все сведения о необычных и заслуживающих внимания явлениях, какие только были известны европейцу в XVI веке. И если описание диковинных животных (вроде слонов, жирафов и хамелеонов) еще не представляется столь экстравагантным, то уж описание всевозможных увиденных (или сочиненных) кем-либо монстров, уродов или загадочных атмосферных явлений доставляет сегодняшнему читателю много вопросов . Но не стоит забывать о том, что в эпоху Паре такое объединение — обычная практика для любого ученого мужа. В том же трактате Паре уделяет особое внимание всевозможным уродствам и как медик ищет им объяснения. Объяснения эти, впрочем, мало чем отличаются от характерных догадок в контексте эпохи, но сама попытка их поиска, совмещенная с анализом наблюдений, уже прокладывает дорогу к зарождающемуся научному методу Нового времени. Наперекор традиции и устоям Паре в принадлежащих ему трактатах раскрывает себя перед нами как пытливый исследователь, который стремится вырваться из окружающего невежества за счет целеустремленности, усердности и наблюдательности.

Призвание, признание и наследие

Паре умер в 1590 году, овеянный славой в бесславное для Парижа время — в те дни, когда в нем господствовал испанский гарнизон и страна была опустошена многолетней войной. Генрих Наваррский — будущий король мирной Франции — уже стоял на подступах к городу, а Амбруаз Паре нашел свой последний приют в церкви Сент-Андре-дез-Ар (Saint-André-des-Arts) — не так далеко от того самого Отель-Дьё, работе в котором была посвящена большая часть его жизни. Будучи в Париже и проходя мимо Отель-Дьё обычной своей дорогой от улицы Сен-Мишель к Лувру и дальше к кварталу Ле-Аль, я всегда вспоминал об Амбруазе Паре — человеке с удивительной судьбой, каковая выпадает на чью-либо долю лишь несколько раз за столетие, замечательном докторе, проложившем своим опытом дорогу для становления медицины Нового времени. А в голове вновь всплывала его любимая присказка: «Je le pansai , Dieu le guérit» («Я его перевязал, а Господь исцелил»), которой он обычно заканчивал свои свидетельства об удачных вмешательствах в чью-либо судьбу.

Святослав Горбунов,
аспирант РУДН

Современные биографии Амбруаза Паре (на фр. языке)
Jean-Pierre Poirier. Ambroise Paré, Un urgentiste au XVI siècle. — Paris: Pygmalion, 2005.
Jean-Michel Delacomptée. Ambroise Paré: la main savante. — Paris: Gallimard, 2007.

Некоторые современные отечественные статьи, исследования и переводы
Балалыкин Д. А., Бергер Е. Е., Бородулин В. И. Медицина XVI века: Мифы историографии и зарождение науки. Часть I. // Главный врач: хозяйство и право. 2013. № 4. С. 46−51.
Балалыкин Д. А., Бергер Е. Е., Бородулин В. И. Медицина XVI века: Мифы историографии и зарождение науки. Часть II. // Главный врач: хозяйство и право. 2013. № 5. С. 47−51.
Бергер Е. Е. «Нехорошо, что монстры живут среди нас» (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий) // Средние века. 2004. № 65. С. 147−165.
Бергер Е. Е. Пронин А. В. Амбруаз Паре — выдающийся акушер XVI века // Акушерство и гинекология. 2005. № 3. С. 58−62.
Бергер Е. Е. Представления о яде в медицинской литературе XVI века // Средние века. 2008. № 69 (2). С. 155−173.
Бергер Е. Е. Введение к собранию сочинений (об отношении А. Паре к наследию античных авторов) // Интеллектуальные традиции в прошлом и настоящем. 2014. № 2. С. 278−287.
Бергер Е. Е. Особенности хирургического образования в средневековой Европе // История медицины. 2014. № 3. С. 112−118.
Кривушин И. В., Кривушина Е. С. Амбруаз Паре. Апология и путешествия. Путешествие в Мец // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени. 2005. № 5. С. 320−327.
Паре А. О создании и превосходстве медицины и хирургии (пер. со ст. фр. Е. Е. Бергер) // Интеллектуальные традиции в прошлом и настоящем. 2014. № 2. С. 288−298.
Солл Д. Политика лечения тела: Французские королевские врачи, история и рождение нации (1560−1634) (пер. с англ. Е. Е. Бергер). // Средние века. 2008. № 69 (2). С. 128−154.

Некоторые книги Амбруаза Паре XVI века в открытом доступе
Briefve collection de l’administration anatomique, avec la maniere de cojoindre les os, et d’extraire les enfans tat mors que vivans du ventre de la mere, lors que nature de foy de peult venir a son effect (1550)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/btv1b8626181r/f7.image

La maniere de traicter les playes faictes tant par hacquebutes, que par flèches, & les accidentz d’icelles, come fractures & caries des os, gangrene & mortification, avec les pourtraictz des instrumentz nécessaires pour leur curation (1552)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53824x

Dix livres de la chirurgie: avec le magasin des instrumens nécessaires à icelle (1564)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53751j

Traicté de la peste, de la petite verolle & rougeolle (1568)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53959v/f3.image

Deux livres de chirurgie, de la génération de l’homme, & manière d’extraire les enfans hors du ventre de la mère, ensemble ce qu’il faut faire pour la faire mieux, & plus tost accoucher, avec la cure de plusieurs maladies qui luy peuvent survenir (1573)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53958h

Discours d’Ambroise Paré: à savoir, De la mumie, De la licorne, Des venins, De la peste. Avec une table des plus notables matières contenues esdits discours (1582)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k54386b

Говоря о применении Паре экспериментального метода доказательства, следует отметить, что сама идея эксперимента была еще не слишком типична для его времени. Следовательно, проведение Амбруазом Паре экспериментов также можно обозначить в качестве его заслуги как естествоиспытателя. Впрочем, эксперименты рассматриваемой эпохи порой могли быть связаны с удивительного рода жестокостью. Таков, например, широко известный случай проверки Паре действия противоядия (безоара) на приговоренном к смерти преступнике: Паре предложил ему принять яд и противоядие. В описываемом случае противоядие (как и предполагал Паре) не помогло, и человек скончался в страшных мучениях.

«Des monstres et prodiges» (1573).

Подробнее о содержании этого трактата Паре см. в статье Бергер Е. Е. «Нехорошо, что монстры живут среди нас» (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий) // Средние века. 2004. № 65. С. 147−165.

Старофр. «Ie le penfay, et Dieu le guerit».