1. Стилистическая характеристика местоимений

Основное грамматическое значение местоимений заключается в том, что они указывают на предметы, не называя их и не определяя их содержание. В зависимости от того, на какой предмет указывает местоимение, оно может приобретать в условиях контекста дополнительные экспрессивно-смысловые оттенки. Соотнесенность же некоторых вариантов экспрессивного использования местоимений с тем или иным речевым стилем сообщает им соответствующую стилистическую окраску.

Из дополнительных оттенков значения и стилистической окраски отдельных форм местоимений складывается их стилистическая характеристика.

Наибольшее разнообразие по стилистической окраске и экспрессивно-смысловым и эмоциональным оттенкам представляют варианты употребления личных и указательных местоимений.

Кроме грамматических синонимов, характерных для определенных речевых стилей, можно выделить такие варианты употребления личных местоимений, которые связаны с появлением дополнительных эмоциональных и экспрессивно-смысловых оттенков, но не соотносятся с тем или иным речевым стилем.

Одновременное употребление параллельных самостоятельных и несамостоятельных (ударенных и неударенных) форм личных местоимений является одним из действенных грамматико-стилистических средств выделения того или иного лица или противопоставления одного лица другому. В этой функции парное употребление личных местоимений особенно характерно для эмоционально-окрашенной разговорной речи. Однако оно нередко встречается и в публицистике, и в художественно-литературной речи.

Et lui, que disait-il alors, Thorez? «Franзais, unissei-vous 1» (L. Aragоn).

К этому средству выделения прибегает Л. Арагон и в «Балладе о том, кто пел под пыткой», посвященной Габриэлю Пери, бросающему в лицо палачам слова революционной песни.

Il chantait lui sous les bailes

Des mois sanglant esi levй.

Местоимение nous, основным грамматическим значением которого является указание на лицо говорящего совместно с другим лицом или лицами, может в известных контекстах подчеркивать их единство, единомыслие, общность их интересов и т. п. В такой функции это местоимение выступает, например, в следующих строках Интернационала:

Cest la lutte finale:

Groupons-nous, et demain,

Sera le genre humain.

Особые экспрессивные оттенки возникают при контрастном противопоставлении местоимений первого и второго лица множественного числа (nous и vous) в публицистике и политической поэзии. Ср.:

Lorsque nous sapons par ses bases

Votre йdifice mal daplomb,

Vous nous rйpondez par du plomb

Ou vous nous alignez des phrases.

(J. В. С1йment).

В подобных случаях местоимение nous указывает на людей одного лагеря, к которому принадлежит и говорящий (в данном контексте это лагерь пролетариата). Ему противопоставлен другой лагерь (лагерь буржуазии), обозначенный местоимением vous (в том же смысле использовано и притяжательное местоимение votre).

При обращении к одному лицу выбор местоимения второго лица единственного или множественного числа -- tu или vous -- в большинстве случаев определяется обычными нормами языкового общения. Однако возможны и случаи экспрессивного употребления этих местоимений.

В разговорном стиле обычным является употребление местоимения tu при обращении к близким людям, членам семьи, к товарищам, детям, и местоимения vous в обращении ко всем лицам вне узкого круга семьи и близких друзей, к посторонним. Употребление последнего местоимения является нормативным в книжных стилях, как при письменной, так и при устной форме общения.

При таком нормативном употреблении местоимения второго лица не имеют дополнительных экспрессивно-смысловым оттенков.

Однако в известных условиях эти формы могут приобретать дополнительную экспрессию, либо определенную стилистическую окраску.

Просторечно-разговорную стилистическую окраску имеет употребление формы единственного числа в обращении к посторонним в литературно ненормализованной речи, то есть в речи лиц, не получивших достаточного образования и не знакомых, поэтому, с литературной нормой. В то же время местоимение tu в обращении к постороннему может иметь экспрессию грубости, пренебрежения, ненависти.

При параллельном употреблении обеих форм tu и vous в обращении к одному и тому же лицу возникают особые экспрессивно-смысловые оттенки. Официальное звучание vous и сердечная интимность tu, сталкиваясь, выступают особенно отчетливо.

Cela vous fait rire, mйchante !

Non, ce nest pas mйchant. Vous ne comprenez pas.

Pourquoi riez-vous, alors ?

Je ne vous le dirai pas.

Elle pensait: «Amour! Que tu es gentil davoir de la peine, parce que jai fait quelque chose de laid I» (R. Rolland).

Местоимение vous, не используемое обычно в беседе с близкими людьми, может приобретать юмористическое или ироническое звучание при обращении к другу, товарищу, брату, сестре.

Так, например, в письме Флобера к товарищу детства, написанном в дружески-непринужденном тоне с обычным в таком контексте обращением на «ты» (tu); обращение на «вы» (vous) звучит дружелюбно-насмешливо:

Comment, vieux bвtin! dans quel йtat un homme comme toi est-il rйduit! calmez-vous, brave homme, calmez-vous! au lieu de tant faire du droit, faites un peu de philosophie, lisez Rabelais, Montaigne, Horace ou quelque autre gaillard... Remonte-toi le moral... (G. F1aubert).

В тех случаях, когда обычной явилась бы форма множественного числа (vous), местоимение единственного числа может иметь уничижительный оттенок значения. Так, когда Виктор Гюго обращается к завоевателю со словами:

Vous pouvez sur la terre avoir toute la place,

Sire ; vous pouvez prendre, а votre fantaisie,

LEurope а Charlemagne, а Mahomet lAsie ;

Mais tu ne prendras pas demain а lEternel о

форма tu, контрастирующая с обращением Sire, vous, резко снижает тон речи, лишая ореола образ всесильного победителя.

Личные местоимения третьего: лица единственного и множественного числа (il, elle, ils, elles), обозначая лицо, непосредственно не участвующее в речи, реже приобретают дополнительные эмоционально-экспрессивные оттенки. Такие оттенки возникают в тех случаях, когда эти формы заменяют другое местоимение.

Так, местоимение третьего лица имеет экспрессию сугубого почтения или даже подобострастия при употреблении его вместо второго лица множественного числа в обращении к одному человеку (в сочетании с формой вежливого обращения или с титулом):

Aprиs quelques minutes de conversation, comme le ministre ie con gйdiait en se levant, il se dйcida а demander: «Son Excellence pourrait-elle me dйsigner les personnes... ?» (E. Zо1a).

Начальная форма местоимения - форма именительного падежа, единственного числа, мужского рода: мой, наш, какой, который. В тех случаях, когда местоимение не изменяется по числам или не имеет числа и рода...

Вопрос о местоимении как части речи в русской грамматике

Личные местоимения я, мы, ты, вы служат для обозначения лиц говорящих и слушающих, т. е. живых существ, они отвечают на вопрос к т о? У этих местоимений В.=Р., поэтому они считаются одушевленными...

Вопрос о местоимении как части речи в русской грамматике

Местоименные прилагательные склоняются как обычные прилагательные (который - как старый; какой - как заводской). Местоименные числительные склоняются по образцу собирательных числительных [сколько (ср. пятеро, скольких (ср. троих)...

Вопрос о местоимении как части речи в русской грамматике

Категория лица местоимений указывает на участников (неучастников) речевого счета. Выделяется три лица - 1-е лицо, 2-е лицо, 3-е лицо. Категория лица отчетливо проявляется у двух разрядов местоимений - личных и притяжательных...

Выразительные возможности грамматических категорий

Особый стилистический интерес вызывают местоимения и отдельные их формы, подвергшиеся архаизации. Большинство устаревших местоимений носит подчеркнуто книжный характер, поэтому обращение к ним всегда должно быть стилистически мотивировано...

История английского языка в раннеанглийский период

В новоанглийский период произошли сравнительно небольшие изменения в системе местоимений...

Особенности перевода правовых документов

Рассматривая стилистическую характеристику правовых документов, язык которых относиться к подгруппе официально-делового стиля, необходимо кратко рассмотреть сам официально деловой стиль...

Особенности художественного стиля в современном английском языке

Художественная речь это особый стиль речи, исторически сложившийся в системе английского литературного языка, обладающий рядом общих черт, также исторически изменчивых, и большим разнообразием частных особенностей...

Древнеанглийские местоимения распадались на несколько разрядов: личные; указательные; вопросительные; неопределенные; неопределенно-личные. Притяжательные местоимения еще не выделились из разряда личных местоимений, а относительные (that...

Сравнительный анализ староанглийского и новоанглийского языка

Местоимения 1 и 2 лица имели 3 числа - единственное, двойственное и множественное 1 лицо Nom (sing-ic; dual-wit; pl-wз); Gen (min; uncer; ыre,ыser); Dat (mз; unc; ыs); Acc (mec,mз; uncit; ыsic,ыs) 2 лицо Nom (юu; зit; зз); Gen (юin; incer; зower); Dat (юз; inc; зow); Acc (юзc,юз; incit, inc; зowic,зow) 1...

Деление личных местоимений на зависимые (atones) и независимые (toniques) указывает на возможную стилистическую роль последних как слов автономных, имеющих определенное значение вне контекста. Как известно, личные местоимения je, tu...

Стилистическая роль местоимений. Семантическая транспозиция личных местоимений, появление дополнительных коннотаций

Дейксис и анафора. В отличие от других частей речи местоимение не называет объект непосредственно, но указывает на него в условиях данного акта речи. Всякий акт речи характеризуется распределением ролей между говорящими, временем, местом...

Структурно-семантические трансформации в научно-техническом тексте при машинном переводе в современном английском языке

Научно-технический стиль -- стиль научной прозы, который используется в изложении, имеющем определенное содержание. Наиболее характерными чертами стиля научной прозы является синтаксическая организация предложений и выбор лексики...

Функционально-стилистические особенности придаточных предложений в современном немецком языке

1) Т.к. личные формы глагола выражаются личными окончаниями, личные мест.могут свободно опускаться. Конструкции я читаю-читаю, мы пишем-пишем синонимичны. Пропуск л. мест.придает речи динамичность, разг.

Оттенок, иногда категоричность: Чему смеетесь? Над собой смейтесь… При личных формах повелительного наклонения л. мест.обычно опускаются. В противном случае предложение будет иметь значение логической подчеркнутости, противопоставления: Вы стойте здесь, а ты там; или придает смягчающий оттенок: Вы не волнуйтесь, все будет хорошо.

2) Л. мест. 3 лица используется для усиления подлежащего.Такое плеонастическое использование местоимения встречается, как в поэт.языке (Слезы унижения, они были едки), так и в разг. языке, просторечии (Мужик – он строгость любит).

3) «Мы» может употреб. в значении «я» в публицистической и научной речи: Мы намерены исследовать проблему; и в значении «ты» или «вы», когда говорящий выражает свое сочувствие, сопереживание: Ну как мы себя сегодня чувствуем?

4) Следует избегать двусмысленности из-за неясной связи л. мест.с сущ-ми: Отец умер, когда ему было 9 лет (создается курьезное впечатление).

5) Варианты у нее – у ней. У ней, без ней, вокруг ней, от ней и т.д. разговорные, просторечные и архаичные.

6) Варианты внутри их – внутри них. Прибавляем н после всех простых предлогов и ряда наречных предлогов (возле, вокруг, мимо, напротив и т.д.) Когда названные предлоги управляют Род.пад., употребляются формы с н (внутри них, мимо нее).Если же Дат.падежом, то н к мест. не добавляется (вопреки ему, наперекор им).

Возвратные:

Возвр. мест. «свой» может относится ко всем трем лицам. При употреблении возвратного мест.себя и возвратно-притяжательного мест. свой во избежание неясности и двузначности лучше перестроить предложение.

Притяжательные:

1) Притяж. мест. «мой» в разг. речи употребляется:

В значении «тот, кто в данный момент является предметом разговора»;

В значении «моя семья, родные, близкие» (Мои на днях переезжают в город);

В просторечии в значении «муж, возлюбленный» (Мой не приходил?)

2) Мест. «ихний» просторечное, часто используется в худ. стиле для придания тексту просторечного оттенка (И от крика ихнего у него еще пуще разгорается сердце).

3) Разг. хар-р имеет употребление лич. притяж. мест.в субстантивированном значении после сравнительной степени наречия (Я знаю больше твоего).

Определительные:

1) Близки по значению мест.всякий, каждый, любой, выделяющие один предмет из всей совокупности: Это может сделать всякий (любой, каждый) из нас. Однако не всегда возможна подобная замена, т.к. помимо общего значения указанным словам присуще значение, особое для каждого из них.

Так особым для мест.всякий явл. значение «разный, всевозможный, какой-либо, какой бы то ни было» (всякий сброд, всякое бывает).

Мест.каждый имеет особое значение «один из всех в данном количественном ряду», «взятый отдельно» (на каждом шагу, каждые два часа).

Слово любой имеет особое значение предпочитаемого выбора, «какой угодно на выбор» (перенести на любой другой день).

2) В соврем.рус. яз. при употреблении мест. сам и самыйне существует разграничения. В прежнее время мест.сам относилось к одуш. предметам, а самый – к неодуш. Сейчас в публиц. стиле чаще употреб. мест.сам (важен сам созыв конференции).

Употребление местоимений в разных стилях речи

При функционально-стилевой характеристике местоимений прежде всего обращает на себя внимание их особая употребительность в разговорной речи. Именно здесь они выступают как категориальные единицы, выработанные языком для целей указания. Не случайно исследователи разговорного стиля утверждают: «Разговорный язык... местоименен по своей сути». Это объясняется тем, что для устной формы общения требование абсолютной точности не является столь обязательным, как для письменной.

Обращение к местоимениям в процессе живого общения отличает ряд особенностей. Только здесь возможна конкретизация местоимения жестом, что позволяет предельно сократить языковое выражение мысли. В устной речи часто не принимается во внимание порядок слов, который в письменной речи препятствует правильному пониманию высказывания. В подобных случаях смысл зависит от интонации, которая столь значима в устной форме общения, где местоимения несравненно чаще, чем в книжном литературном языке, занимают ударную позицию во фразе.

Местоимения такой, что и местоименные наречия как, так, когда, тогда, где, там, куда, откуда в разговорной речи выступают как актуализаторы, определяющие интонационное членение высказывания и выделяющие те или иные его части: А он что? обещал зайти?; Она как? нас берет?; А вы куда? в деревню едете? На слова и словосочетания, выделенные таким образом, падает логическое ударение, они получают больший динамический вес. Использование местоимений в разговорном стиле отличает также свойственная исключительно устной сфере общения возможность вводить в речь отдельные местоимения как незнаменательные слова для заполнения пауз при подыскивании нужного слова: Ты понимаешь... эту самую... Соколову... (слово найдено - Соколова).

Только в устной речи употребляются местоимения в незавершенных фразах: Ты, я вижу, того... А он это... знаете? В словах-указателях как бы содержится намек на то или иное продолжение высказывания, однако собеседнику предоставляется возможность домыслить его содержание.

Для функионально-стилевой характеристики местоимений важное значение имеет также избирательность их употребления в разных функциональных стилях. Так, в книжных, и в первую очередь в официально-деловом и научном, находят применение местоимения таков, таковой, какой, иной, некто, нечто, некий; в разговорном - этакий, всяческий, такой-сякой, кое-кто, кое-что, кое-какой, сколько-нибудь и др. Следует также отметить отказ от употребления в книжных стилях некоторых нейтральных местоимений. Так, в официально-деловом и научном стилях вместо слов этот, такой, некоторый чаще используются подвергшиеся прономинализации прилагательные и причастия данный, указанный, вышеуказанный, вышепоименованный, следующий, нижеследующий, определенный, известный: Известный интерес представляет следующая точка зрения...

Функционально-стилевая специализация местоимений проявляется и в том, что у многих стилистически нейтральных местоимений наметилась тенденция к большей частотности в книжной или разговорной речи. Особенно наглядно это видно на примере неопределенных местоимений: в произведениях книжных стилей употребительны кто-либо, что-либо, какой-либо, некоторый, в разговорной речи чаще используются близкие к ним по значению кто-то, что-то, какой-то, какой-нибудь. Вопросительные местоимения кто, что, какой, чей, сколько чаще употребляются в разговорной речи, что связано с частотностью вопросительных предложений в диалогах. Соответствующие относительные местоимения, а также местоимения который, каков проявляют особую активность в книжных стилях, поскольку здесь особенно употребительны сложные синтаксические конструкции, в структуре которых играют важнейшую роль союзные слова, представленные этими местоимениями и местоименными наречиями где, когда, куда и др.

О функционально-стилевой закрепленности различных местоимений убедительно свидетельствуют и особенности употребления в речи личных местоимений. В художественной речи они господствуют: используются в 7 раз чаще, чем в официально-деловых бумагах, и в 3,5 раза чаще, чем в научной литературе.

Интересны и сведения об употреблении разных форм личных местоимений в книжных стилях. Так, местоимения 1-го и 2-го лица единственного и множественного числа: я, мы, ты, вы - совершенно не представлены в официально-деловом стиле. В научном - крайне редко можно отметить обращение к личному местоимению 1-го лица единственного числа, так как его вытесняет авторское мы; местоимения 2-го лица здесь также отсутствуют. Несомненно, что это «обусловлено экстралингвистической основой стилей», однако такая избирательность в использовании форм личных местоимений «определяет существенные параметральные признаки структуры и специфики данных речевых разновидностей».

Разговорный характер имеет и употребление формы чего, вытесняющей нейтральную что в вопросительных предложениях со значением «почему? по какой причине?»: Чего в этом хорошего? Чего зря выступать?; ср. также типичное для разговорной речи - Чего там! Все равно!

Стилистически ограничено употребление ряда местоимений в особых значениях. Так, местоимение который, употребленное в значении неопределенного, получает просторечную окраску: К теляткам, бывало, так привыкнешь, что когда которого отпоишь и его поведут колоть... после три дня плачешь (Леек.). Местоимение самый, употребленное при личном местоимении в значении «собственной персоной», имеет разговорный характер: - Разве это он? - Он самый. Местоимение такой получает разговорную окраску, когда употребляется в сочетании с местоимениями кто, что, какой для их выделения: А ты кто такой?, Ну-с, посмотрим, какие-такие ваши секреты, барышня (Мет.).

Яркую стилистическую окраску могут получать и отдельные грамматические формы тех или иных местоимений. Так, краткая форма общеупотребительного местоимения всякий имеет устаревшую или просторечную окраску: Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, и назовет меня всяк сущий в ней язык.. (П.); И ведь за всяку безделицу норовит выругать лысым (Гонч.). Подчеркнуто просторечную окраску имеет и соответствующее наречие всяко: - Ты сама-то хорошо жила? - Я? Хорошо. И плохо жила, всяко (М. Г.).

Стилистически маркирована форма родительного падежа местоимения сколько с предлогом - до сколька, употребление которой возможно только в разговорной речи.

Стилистическое использование местоимений в художественной речи

Употребление личных и притяжательных местоимений я, мы, мой, наш приводит к субьективации авторского повествования. Так, журналист, выступая в очерке от первого лица, создает впечатление достоверности описываемых событий, как бы «приближая» их к читателю.

Если же в речи происходит замена личных местоимений 1-го лица 3-м - создается «эффект отстранения», описываемое отдаляется, что также может стать стилистическим приемом.

В поэтической речи особенно заметна экспрессивная окраска личных местоимений: они незаменимы в текстах, где в центре внимания оказывается сам автор или его лирический герой.

Пристрастие поэтов к личным и притяжательным местоимениям отражает их склонность к самоанализу, углубленность в мир переживаний (не случайно и критики, анализируя поэзию, оперируют понятием «лирическое я»); лирическая окраска речи во многом зависит от частотности этих местоимений.

В разговорном стиле, лишенном лиризма, употребление местоимений я, мой, и в особенности их навязчивое повторение, создают неблагоприятное впечатление: отражают нескромность говорящего, его стремление подчеркнуть свой вес, влияние.

Подобное же гипертрофированное употребление личных и притяжательных местоимений негативно оценивается и в письменной речи. В связи с этим в книжных стилях широкое распространение получило так называемое «авторское мы»: форма множественного числа употребляется в значении единственного для указания авторства: мы отметили; мы доказали.

Учитывая разнообразные семантические и экспрессивные оттенки местоимений, писатели искусно привлекают их для передачи тонких наблюдений над психологией и взаимоотношениями своих героев: обращение на «Вы», «Ты».

Обращение публицистов, писателей к местоимению мы, объединяющему в своем значении автора и его единомышленников, слушателей, читателей, подчеркивает единство взглядов, общность убеждений людей, живущих в одну эпоху, принадлежащих одному поколению.

При этом нередко местоимению мы противопоставляются местоимения вы, они, указывающие на представителей противоположных взглядов, на идейных противников, врагов: Мильоны

В художественной речи подобное употребление личных местоимений становится стилистическим приемом, если писатель не называет имен своих героев и отказывается от использования личных существительных.

На основе рассмотренного значения этих местоимений строится своеобразный стилистический прием «обманутого ожидания», когда местоимение с иным значением употребляется в препозиции по отношению к замещаемому существительному.

Особой экспрессией наполняются вопросительные местоимения и местоименные наречия в риторических вопросах, являясь сильным средством привлечь внимание читателя, собеседника к выделяемому предмету. В вопросах, на которые автор сам же дает ответ, местоимения выступают средством актуализации называемого далее понятия.

Для стилистического анализа из других разрядов местоимений интересны неопределенные, которые на фоне всех остальных выделяет семантическая исключительность: их значения никогда до конца не выявляются в контексте.

Настойчивое повторение местоимений заставляет усомниться в достоверности информации, настолько нереальным представляется скрытое в них значение. В иных же случаях присущее неопределенным местоимениям значение неясности, неизвестности создает вокруг них экспрессию таинственности, загадочности, что ценят поэты.

Введение в текст неопределенных местоимений может быть вызвано и нежеланием собеседников назвать конкретное лицо, которое им хорошо известно. Подобное употребление местоимений придает им значение, близкое к эвфемизмам.

Стилистическая характеристика вариантных форм местоимений

Местоимение выделяется из всех частей речи богатством стилистических вариантов в словообразовании. Наиболее характерно стилистическое противопоставление литературных и разговорных или просторечных вариантов: всякий - всяческий (разг.), какой - каковский (прост.), ничей - ничейный (разг.), какой - экий, экой (разг.), такой - такой-сякой (разг.), этакий (разг.), эдакий (прост.), их (в значении притяжательного местоимения) - ихний (прост.), и т.д.

Резко сниженные варианты местоимений выступают в художественной речи как своеобразные «стилистические сигналы» просторечия, и нередко достаточно одних этих «вкраплений», чтобы воссоздать народный говор.

Устранение морфолого-стилистических ошибок при употреблении местоимений

Использование в речи местоимений требует особого внимания автора и редактора, так как неумелое обращение с этой частью речи может стать причиной двусмысленности и комизма высказывания. Местоимения обычно указывают на употребленные ранее в тексте существительные, стоящие в той же грамматической форме рода, числа. Из контекста должно быть ясно, какое именно существительное заменяется местоимением.

О.П. Мурашева

Семантика и функции местоимений в поэтическом тексте

В.В. Виноградов, говоря о специфике художественной речи, отмечал, что в «структуре художественного произведения происходит эмоциональнообразная, эстетическая трансформация средств общенародного языка» .

Смысл слова в художественном произведении никогда не ограничивается его прямым номинативно-предметным значением, поскольку оно всегда обрастает новыми смыслами. В условиях поэтического контекста этот процесс происходит еще более интенсивно, что обусловлено небольшим объемом текста.

Ограниченное языковое пространство способствует тому, что слово становится семантически осложненным, а смысловые ассоциации углубляются. Многие исследователи отмечают, что в лирическом произведении семантическая структура слова обретает несколько содержательных уровней. В.В. Виноградов писал: «Поэтическое слово двупланово: соотносясь со словесной системой общего языка… оно в то же время по своим внутренним поэтическим формам, по своему поэтическому смыслу и содержанию направлено к символической структуре литературно-художественного произведения в целом» . По образному выражению Т.И. Сильман, «слово выступает… как бы в форме своеобразного двуликого Януса с двумя профилями, глядящими в противоположные стороны: назад и вперед» .

В условиях стихотворного текста подобный процесс обрастания смыслами характерен для всех частей речи: как знаменательных, так и служебных. Любой элемент лирического произведения несет эстетическую нагрузку, в том числе и местоимения. Выявление их смысловой роли в поэтической речи представляется тем более интересным, что местоимения «в повседневной речевой практике - второстепенный лексический разряд, не обладающий ни самостоятельным значением, ни какой бы то ни было стилистической окраской» . Но законы художественного творчества действуют таким образом, что «разряд местоимений, в узуальной языковой системе не обладающий значительностью, системой стиха выдвигается на первый план, добавочно семантизируется, укрупняется» .

Рассмотрим способы семантизации личных местоимений в лирике некоторых поэтов Серебряного века.

В лирической поэзии «главным» местоимением является Я, так как оно связано со способом выражения так называемого «лирического героя». Данное понятие - «лирический герой», одно из центральных в литературоведении, было впервые применено Ю. Тыняновым в 1921 году в статье, посвященной поэзии А. Блока. Это понятие неоднократно дискутировалось, уточнялось. В настоящее время в специальной литературе используется значительное количество его синонимических оборотов: «лирический персонаж», «лирическое Я», «лирический характер» и т.д.

По мнению Ю. Тынянова, «воспринимаемый нами «голос автора» («личность автора», «авторское Я», «первичный автор») есть уже произведение искусства, художественный объект, реальность другого рода, чем жизненная, что это Я уже не «творец, создатель поэтического мира, но житель созданного мира» .

Житель сотворенного автором мира, лирический герой, непосредственно выражает себя через местоимения 1-го лица единственного числа, которое, по выражению Д.Н. Шмелева, настолько определенно относит действие к самому говорящему, что не поддается даже контекстуальному «перенесению» на другие лица. Так как местоимение Я отсылает к говорящему, то говорящим в лирике является автор. Так же Я называет себя субъект лирического высказывания, и при этом никогда не звучит имя автора.

Это является свидетельством неидентичности авторского и лирического Я. Безымянность субъекта - один из законов лирики. «Безымянность, отмечает Т.И. Сильман, заложена в самой природе лирического жанра, поскольку лирика также отражает некую коммуникативную ситуацию, а именно: сугубо личное, интимное обращение поэта либо к другому Я, либо к природе, к миру, ко вселенной» . Следовательно, местоимение Я играет особую роль в лирике, поскольку оно связано со способом выражения лирического героя.

В контексте поэтического произведения поэтов первой четверти ХХ века можно обнаружить такие случаи семантизации местоимения 1-го лица ед. числа, когда его референтами выступают: 1. «личностное Я»; 2. «функциональное Я»; 3. «сопоставительное Я» 4. «Я лирического персонажа» 5. «опредмеченное Я»; 6. «Я олицетворенного персонажа».

«Личностное Я» - это сам говорящий, воспринимающий жизнь во всех ее проявлениях, отражающий сложность, многогранность, противоречивость человеческой натуры: Я от жизни смертельно устал, Ничего от нее не приемлю (Мандельштам); Для того я (в проявленном сила) Все родное на суд отдаю, Чтобы молодость вечно хранила Беспокойную юность мою (Цветаева).

В подобных случаях «личностное Я» - это безымянный субъект. Но в поэтическом контексте может возникать и новая информация о референте: Я случайный, бедный, тленный, Может быть любим (Блок).

В стихах с «функциональным Я» поэты осмысливают свое предназначение, свою роль в различных сферах жизни - в поэзии, в судьбе другого человека, в истории народа: Я знал, задумчивый поэт, Что ни один не ведал гений Такой свободы, как обет, Моих невольничьих служений (Блок); Я - голос ваш, жар вашего дыханья, Я - отраженье вашего лица (Ахматова).

Встречаются стихи, в которых, на первый взгляд, отсутствует авторское Я и наблюдается своего рода психологический, исторический или какой-либо другой экскурс: Я Гамлет. Холодеет кровь, Когда плетет коварство сети. И в сердце - первая любовь Жива - к единственной на свете (Блок); Возлюбленный! Ужель не узнаешь? Я ласточка твоя Психея (Цветаева). Однако на самом деле в этом случае содержание Я связано с характером лирического героя.

Поэт говорит от имени литературного персонажа, исторического лица, социального типажа, чьи взгляды, поступки, настроение, судьба в чем-то созвучны авторским.

Эти три типа лирического Я (личностное, функциональное, сопоставительное) можно объединить в группу «собственное Я», которой противопоставляется группа стихотворений с «чужим Я». «Чужое Я» также распадается на три подтипа: «Я лирического персонажа», «Я олицетворенного персонажа», «Я опредмеченное».

В стихотворениях с «Я лирического персонажа» есть рассказчик, а лирический герой присутствует постольку, поскольку в той или иной форме выражается его отношение к высказыванию персонажа. Лицо, от чьего имени ведется рассказ, часто указывается в названии стихотворения, хотя в самом тексте может не называться: Я пронесу тебя над бездной… Я на сверкнувший гребень горный Взлечу уверенно с тобой («Демон» Блока). Особый интерес представляют собой стихотворения, в которых лирический герой поэта-мужчины говорит от лица женщины или наоборот: Ты подходил к стеклянной двери И там стоял, в саду маня Меня, задумчивую Мэри, Голубоокую меня (Блок); А я - там вор - Егор, Егор - ничей я сын (Цветаева).

В стихах с «Я олицетворенного персонажа» олицетворение получает свое развитие тогда, когда действие, состояние, составные части персонифицируемого предмета, животного, явления или отвлеченного понятия представляются как действия, состояния человека: Внимай! Внимай! Я - ветер встречный. Мы в лунном круге (Блок); Я звезда мечтаний нежных, И в венце метелей снежных Я плыву скользя (Есенин). Лирический герой может органически входить в природу, растворяться в ней, становиться ее частью или отождествляться с предметами, явлениями природы. Тогда появляются стихи с «Я опредмеченным»: Повиликой средь нив золотых Завилась я на том берегу Блок); Птица-Феникс - я только в огне пою! Поддержите высокую жизнь мою! Высоко горю - и горю до тла! И да будет вам ночь - светла! (Цветаева).

Таким образом, в контексте поэтических произведений того или иного поэта обнаруживается несколько способов семантизации местоимения Я, которые имеют немаловажное значение для выражения характера лирического героя, понимания его становления как личности, его развития. Перед нами рассказ о духовном пути героя-поэта - человека ХХ века. И этот путь лирического героя часто совпадает или перемежается с обдумыванием «общего пути». Мироощущение лирического героя наполняется скорбью, болью за судьбу своей страны.

Лирический герой может испытывать и чувство раздвоенности, появляется мотив двойничества (см. поэзию Блока, Ахматовой). И это двойничество - зачастую явление пути лирического героя, т.е. пути развития самого поэта. Как правило, все стихи, через которые проходит тема «двойничества», связаны с символикой образов. Поэтому часто образ лирического героя выступает в символическом плане. Так, например, у Блока двойник - это часть души лирического героя, темная ее сторона, порождение «страшного мира» и одновременно жертва этого мира (то он «пророк», то он «паяц»), и это «разделение того, что должно быть разделено, разделение, осуществляемое силою совести и моральной воли блоковской поэзии, помогает герою Блока видеть и понимать жизнь такой, какая она есть, и укрепляет его на его трудном, торном и трагическом пути, ведущем к будущему» .

При анализе семантики местоимений в лирике каждого из поэтов необходимо учитывать влияние на нее таких индивидуальных творческих факторов, как например: принадлежность / непринадлежность автора к какому-либо литературному течению; написано стихотворение мужчиной-поэтом или поэтомженщиной и т.д. Совокупность этих факторов определяет различие в подходе каждого поэта к слову как инструменту творчества. Прибегая к тому или иному словоупотреблению, поэт всегда преследует цель донести до читателя определенную информацию об окружающей действительности, окрашенную его эмоциями и чувствами. Эта цель достигается при помощи преобразования поэтом различных языковых средств, даже тех, которые относятся к слою лексики, принадлежащему к бесцветному, нейтральному фону речи - к местоимениям. При этом выявление эстетической значимости грамматических категорий, которые «действуют подобно поэтическим образам» (Якобсон), является одним из сложнейших аспектов исследования языка художественных произведений, особенно поэтических.

Лирика моделирует отношения между личностью и окружающим миром через парадигму субъективного переживания. В этом процессе местоимения определяют границу между внутренним и внешним миром человека, они, по определению Т.И. Сильман, «являются существеннейшим смысловым звеном лирического жанра, рисующего взаимоотношения между лирическим Я и миром в обобщающем плане» .

С этой точки зрения интересно рассмотреть и роль притяжательных местоимений в организации лирической композиции.

Притяжательные местоимения 1-го лица с глагольными формами или без таковых могут служить в лирическом произведении для обозначения автора, лирического героя, т.е. адресата: И вот пишу, как прежде, без помарок Мои стихи в сожженную тетрадь (Мандельштам); Как соломинкой, пьешь мою душу. Знаю, вкус ее горек и хмелен (Ахматова). Если на адресанта указывает притяжательное местоимение НАШ, то в этом случае оно может обозначать (1) связь адресанта с условным адресатом: Что ж, гаси, пожалуй, наши свечи. - В черном бархате всемирной пустоты (Мандельштам); (2) НАШ = МОЙ. При таком употреблении местоимения наблюдается усиление обобщающего смысла: Пусть говорят: любовь крылата! Смерть окрыленнее стократ. Еще душа борьбой объята, А наши губы к ней летят (Мандельштам); (3) НАШ = МОЙ + ВАШ: О, как мы любим лицемерить и забываем без труда То, что мы в детстве ближе к смерти, Чем в наши зрелые года (Мандельштам).

В лирике личное местоимение МЫ и производное от него НАШ могут приобретать особую значимость. Они используются для обозначения круга людей, объединенных общими ценностями и общей судьбой, окруженных чуждым или враждебным миром, обязанных по мере возможности оберегать общее достояние и помогать друг другу. Обычно такими характеристиками притяжательное местоимение НАШ наделяет адресата в стихотворениях, посвященных гражданской, патриотической тематике: Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне, Час пробил на наших часах, И мужество нас не покинет (Ахматова).

В любовной же лирике оно употребляется для обозначения тайны, сокровенности, призванной оберегать «наше» от равнодушного и враждебного мира: Мы тогда откроем двери И заплачем, и вздохнем, Наши зимние потери С легким сердцем понесем (Блок).

Личное местоимение ТЫ содержит в своем значении отсылку к слушающему, то есть к тому лицу или лицам, к которым говорящий обращается. Местоимения 2-го лица в лирических стихотворениях так же, как в прозе и устной речи, осуществляет апеллятивную функцию, заключающуюся в обращении к слушателю, в побуждении его к восприятию речи. Но, кроме этого, ТЫ - это второй (после «Я лирического героя») «семантический центр» стихотворения, одно из составляющих его «сюжетной схемы».

Как и местоимение Я, ТЫ несет в лирике особую смысловую и художественную нагрузку.

Дейктичность семантики, характеризующая данное местоимение в речевых ситуациях реальной жизни, в поэзии определяет неограниченность выбора адресата высказывания. Это и отвлеченный собеседник, и конкретное лицо или лица, и неодушевленный предмет, и отвлеченное понятие.

В поэтических произведениях для местоимения 2-го лица единственного числа характерно несколько способов семантизации, а референтами условно можно считать:

1) «ТЫ лирического конкретного собеседника»: Ты жива еще, моя старушка? (Есенин); Для чего ты, лихой ярославец, Коль еще не лишился ума Загляделся на рыжих красавиц И на пышные эти дома? (Ахматова). Конкретным собеседником может выступать двойник автора или двойник лирического героя: Ты в комнате один сидишь, Ты слышишь? Я знаю: ты теперь не спишь, Ты дышишь и не дышишь… (Блок). В двойничестве можно увидеть или раздвоение души лирического героя, или двойника, которого нашел герой среди окружающих.
2) «ТЫ отвлеченного собеседника»: Ты опять, опять со мной, бессонница! Неподвижный лик твой узнаю. Что, красавица, что, беззаконница, Разве плохо я тебе пою? (Ахматова); Поцеловала в голову, Не догадаешься - в губы! А все ж - по старой памяти - Ты хороша, любовь! (Цветаева).

Если конкретным лирическим собеседником всегда является определенное, конкретное лицо, то в качестве отвлеченного собеседника обычно выступает или предмет, или отвлеченное понятие: смерть, любовь, тишина, название страны, города и т.п. Такое значение может передаваться и с помощью притяжательного местоимения ТВОЙ: Тяжелы твои, Венеция, уборы. В кипарисных рамках зеркала. Воздух твой граненый (Мандельштам). Неодушевленные предметы при этом наделяются человеческими чертами, оживляются: Серебристая дорога, Ты зовешь меня куда (Есенин); Светлый сон, ты не обманешь. Ляжешь в утренней росе. Алой пылью тихо встанешь На закатной полосе (Блок). В лирических стихах за счет подобных обращений могут выражаться разные чувства: радость, восхищение, грусть, безнадежность, горечь и т.д.

3) «Любовное ТЫ»: Ты письмо мое, милый, не комкай. До конца его, друг, прочти. Надоело мне быть незнакомкой, Быть чужой на твоем пути (Ахматова); Ты меня никогда не прогонишь: Не отталкивают весну! Ты меня и перстом не тронешь: Слишком нежно пою ко сну! (Цветаева).

В стихотворениях с «любовным ТЫ» адресатом является любимый или любимая, возлюбленная или возлюбленный; ТЫ - это избранник лирического героя, к которому он обращается, выражая противоречивые чувства и переживания: Ты такая же простая, как все, Как сто тысяч других в России, Знаешь ты одинокий рассвет, Знаешь холод осени синий (Есенин); А ты думал - я тоже такая, Что можно забыть меня, И что брошусь, моля и рыдая, Под копыта гнедого коня (Ахматова). Очень часто в этом случае ТЫ - символический образ. Так, например, у Блока - это образ Мировой Души, Вечной Женственности и т.д.

Символическое обращение часто подчеркивается графическим оформлением: ТЫ пишется с заглавной буквы (Предчувствуя Тебя. Года проходят мимо - Все в облике одном предчувствую Тебя. Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо, И молча жду, тоскуя и любя).

4) «Сопоставительное ТЫ». В стихах при этом подчеркивается неповторимость, индивидуальность избранника или избранницы, которые противопоставляются другим лицам, сравниваются с кемто или чем-то: А на небесном просторе Ты - золотая звезда (Блок); Горят твои ладони, В ушах пасхальный звон, Ты, как святой Антоний, Виденьем искушен (Ахматова). Поэты часто в основу своих сравнений кладут отвлеченные понятия, образы природы, что способствует усилению эмоциональности и экспрессивности: На закат ты розовый похожа И, как снег, лучиста и светла (Есенин); Не призывай и не сули Душе былого вдохновенья. Я - одинокий сын земли, Ты - лучезарное виденье (Блок).
5) «ТЫ, тождественное Я». Встречаются стихи, где ТЫ является одним из способов представления лирическим субъектом самого себя. Субъект и собеседник при этом не разграничиваются: при апелляции к читателю поэт одновременно обращается и к себе: Сжала руки под темной вуалью… Отчего ты сегодня бледна? - Оттого, что я терпкой печалью Напоила его допьяна (Ахматова); И рад бы ты уснуть, но страшная минута! Средь всяких прочих дум - Бессмысленность всех дел, безрадостность уюта Придут к тебе на ум (Блок). В основном такие стихи - это раздумья поэта о жизни, о судьбе: Еще недавно ласточкой свободной Свершала ты свой утренний полет, А ныне станешь нищенкой голодной, Не достучишься у чужих ворот (Ахматова); Все на свете умрет - и мать, и молодость, Жена изменит, и покинет друг. Но ты учись вкушать иную сладость, Глядясь в холодный и полярный круг (Блок).
6) «Функциональное ТЫ». При помощи референта «функциональное ТЫ» поэты в своих лирических произведениях характеризуют отдельных людей, пытающихся понять смысл собственной жизни, суть земного бытия, размышляют о долге и ответственности, добре и зле, жизни и смерти: И ты, как я в печальной требе, Забыв, кто друг тебе и враг, О розовом тоскуешь небе и голубиных облаках (Есенин); Твоя участь тиха, как рассказчик вечерний, И душой, одинокой, ему покорись. Ты иди себе, молча, к какой хочешь вечерне, Где душа тебя просит, там помолись (Блок). С помощью такого способа семантизации местоимения ТЫ поэт может давать характеристику предметам и явлениям: Умри, Флоренция, Иуда. Исчезни в сумрак вековой! Я в час любви тебя забуду, в час смерти буду не с тобой! (Блок); Европа цезарей! С тех пор, как в Бонапарта Гусиное перо направил Меттерних - Впервые за сто лет и на глазах моих Меняется твоя таинственная карта (Мандельштам).

Таким образом, и личное местоимение ТЫ (притяжательное ТВОЙ) обладает разветвленной семантической структурой. Лирический герой и адресат являются центральными образами лирических произведений большинства поэтов Серебряного века.

Адресат в лирике довольно часто выражается сочетанием притяжательных местоимений 2-го лица ТВОЙ, ВАШ с соответствующей глагольной формой или с существительным, его обозначающим: Тяжелы твои, Венеция, уборы, В кипарисных рамах зеркала. Воздух твой граненый. В спальне тают горы Голубого дряхлого стекла (Мандельштам); Я на душу твою - не зарюсь! Нерушима твоя стезя. В руку, бледную от лобзаний, Не вобью своего гвоздя (Цветаева); За меня не будете в ответе, Можете пока спокойно спать. Сила - право, только ваши дети За меня вас будут проклинать (Ахматова).

Иногда сфера адресата в поэзии обозначается с помощью метонимической характеристики: Будет камень вместо хлеба Мне наградой злой. Надо мною только небо, А со мною голос твой (Ахматова); Холодок щекочет темя, И нельзя признаться вдруг, И меня срезает время, Как скосило твой каблук (Мандельштам).

Второй семантический центр, «рисующий взаимоотношения между лирическим Я и миром в обобщенном плане» , местоимение ВЫ. Оно содержит в своем значении отсылку к слушающему или к слушающим. Данное местоимение употребляется обычно при обращении к группе лиц. В поэзии ВЫ свободно употребляется и при обращении к неодушевленному адресату, абстрактному понятию. Местоимение ВЫ поэтому имеет несколько способов семантизации с различными референтами.

1) «ВЫ лирического собеседника». В стихах с «ВЫ лирического собеседника» в роли слушающего могут выступать люди, человечество вообще: В этом вся моя сказка, добрые люди. Мне больше не надо от вас ничего: Я никогда не мечтал о чуде - и Вы успокойтесь - и забудьте про него (Блок). Но чаще всего лирический герой обращается к конкретным людям: А вы, мои друзья последнего призыва! Чтоб Вас оплакивать, мне жизнь сохранена (Ахматова); В забвенье канули года, Вослед и вы ушли куда-то (Есенин).
2) «Любовное ВЫ». В любовной лирике поэт обычно делает выбор между местоимениями ТЫ и ВЫ, который часто определяется степенью близости - отчужденности адресата: Любимая! Меня Вы не любили (Есенин); Мальчиком, бегущим резво, Я предстала Вам. Вы посмеивались трезво Злым моим словам (Цветаева); На Вас было черное закрытое платье. Вы никогда не поднимали глаз. Только на груди, может быть, над распятьем Вздыхал иногда и шевелился газ (Блок). Обычно «любовное ВЫ», как и «Любовное ТЫ», оформляется графически, то есть пишется с заглавной буквы.

Иногда поэт этой графикой пренебрегает, и тогда «любовное ВЫ» сталкивается с вежливым ВЫ, принятом в бытовом общении двух людей: Прости мне… Я знаю: вы не та… (Есенин); Я люблю вас тайно, темная подруга Юности порочной, жизни догоревшей (Блок).

3) «Отвлеченное ВЫ»: Я люблю вас тайно, Вечера глухие, улицы немые (Блок); День был скудный и жестокий, Всех минувших дней бледней. Где же были вы, упреки Чуткой совести моей? (Ахматова); Слава прабабушек томных, Домики старой Москвы, Из переулочков скромных Все исчезаете вы (Цветаева). В стихотворениях этой группы в качестве собеседника обычно выступают предметы, отвлеченные понятия. Часто в стихах поэт показывает сферу отношений между человеком и окружающей средой, между человеком и природой. При этом наблюдается персонификация адресата: предмета, явления, животного: Мир вам, рощи, луг и липа, Лютик, медовый ладан! Все принявшему с улыбкой Ничего от вас не надо (Есенин); В кругосветное плаванье Отошли корабли, Так и вы, мои Золотые года - в Невозвратное отошли навсегда (Блок).

Итак, семантика местоимений, встречающихся в лирике поэтов Серебряного века, достаточно сложна и многообразна. Особую роль в лирической поэзии играют личные (и образованные от них притяжательные) местоимения. Уникальность слов Я, ТЫ, МЫ, ВЫ заключается в том, что они являются полноценными обозначениями человека, подобно личным существительным. В то же время в отличие от номинативного лица существительных сема «лицо» в личных местоимениях связана с обязательным отношением позиции в речевом акте, т.е. потенциальностью и возможностью референтной взаимозамены. В лирической поэзии наблюдается множество своеобразных проявлений и трансформаций семантики личных и притяжательных местоимений, которые обусловлены необходимостью передачи поэтом разных оттенков и нюансов мыслей и чувств лирического героя.

Список литературы

1. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. М., 1 972.
2. Сильман Т.И. Заметки о лирике. Л., 1977.
3. Селиверстова О.Н. Местоимения в языке и речи. М., 1988.
4. Тынянов Ю.Н. Проблемы стихотворного анализа М., 1965.
5. Сильман Т.И. Синтаксико-стилистические особенности местоимений // Вопросы языкознания. 1970. No 4. С. 81-92 6. Максимов Д.Е. Поэзия и проза А. Блока. М., 1975.

При функционально-стилевой характеристике местоимений прежде всего обращает на себя внимание их особая употребительность в разговорной речи. Исследователи разговорного стиля утверждают: «Разговорный язык местоименен по своей сути». Это объясняется тем, что для устной формы общения требование абсолютной точности не является столь обязательным, как для письменной. Обращение к местоимениям в процессе живого общения отличает ряд особенностей. Только здесь возможна конкретизация местоимения жестом. Смысл зависит от интонации, которая столь значима в устной форме общения. В разговорной речи употребление местоимений сопровождается различными приёмами их актуализации: он не подведёт, так оно и было. Местоимения такой, что и местоименные наречия как, так, когда, тогда, где, там, куда, откуда в разговорной речи выступают как актуализаторы, определяющие интонационное членение высказывания и выделяющие те или иные его части: он что?она как?вы куда? и др. Использование местоимений в разговорном стиле отличает также свойственная исключительно устной сфере общения возможность вводить в речь отдельные местоимения как незнаменательные слова для заполнения пауз при подыскивании нужного слова. Для функционально-стилевой характеристики местоимений важное значение имеет также избирательность из употребления в разных функциональных стилях. В книжных стилях, и в первую очередь в официально-деловом и научном, находят применение местоимения таков, таковой, какой, иной, некто, нечто, некий; в разговорном – этакий, всяческий, такой-сякой, кое-кто, кое-что, кое-какой, сколько-нибудь. Следует отметить отказ от употребления в книжных стилях некоторых нейтральных местоимений. В официально-деловом и научном стилях вместо слов этот, такой, некоторый чаще употребляются прилагательные и причастия типа данный, вышеуказанный, известный, следующий. О функционально-стилевой закреплённости различных местоимений убедительно свидетельствуют и особенности употребления в речи личных местоимений. В художественной речи они господствуют.

Местоимения 1го и 2го лица единственного и множественного числа совершенно не представлены в официально-деловом стиле. В научном – крайне редко обращение к первому лицу, второе не употребляется.

Отдельные грамматические формы тех или иных местоимений могут получать яркую стилистическую окраску: краткая форма общеупотребительного местоимения всякий имеет устаревшую или просторечную окраску: всяк, всяко.

Отмечая особую частотность местоимений в художественной речи, обычно указывают на экстралингвистические факторы этого явления: содержание, конкретность повествования, стремление писателей избежать повторений. По богатству экспрессивных красок на первом месте стоят личные местоимения. Их употребление приводит к субъективизации повествования. Этот стилистический приём широко используют писатели и публицисты. На читателя неожиданное введение в текст личных местоимений воздействует как иллюзия причастности, соучастия. Если в речи происходит замена местоимений 1го лица 3м – создаётся «эффект отстранения», что также может стать стилистическим приёмом. В разговорном стиле, лишённом лиризма, употребление местоимений я, мой, и в особенности их навязчивое повторение создают неблагоприятное впечатление, отражая нескромность говорящего (Хлестаков в «Ревизоре»). Подобное же гипертрофированное употребление личных и притяжательных местоимений негативно оценивается и в письменной речи. В русском языке 19 века местоимение ты ещё могло получить высокопарное звучание при обращении к самодержцам, но в лакейском они чувствовалось подобострастие и подхалимство. Разнообразные семантические и экспрессивные оттенки, появляющиеся у местоимений в контексте, открывают неограниченные возможности использования их литераторами.

Обращение публицистов к местоимению мы подчёркивает единство взглядов писателя и его читателей, при этом нередко противопоставляется местоимение они, указывающее на идейных противников, врагов. В годы Великой Отечественной войны местоимением «наши» называли советские войска, партизан.

При обращении замена местоимения вы формой 1го лица мы придаёт речи оттенок шутливого соучастия (Мы, кажется, улыбаемся?). Употребление местоимений он, тот, этот для указания на присутствующих сообщает речи презрительный, пренебрежительный тон. В толковых словарях даётся и такое значение местоимений он, она – любимый, любимая. В художественной речи употребление личных местоимений становится стилистическим приёмом, если писатель не называет имён своих героев и отказывается от использования личных существительных. Другой стилистический приём экспрессивного обыгрывания местоимений состоит в их употреблении без конкретизирующих слов, что даёт возможность читателю догадываться, как правильно истолковать местоимение: какой вы теперь не такой! За указательными местоимениями в подобных случаях нередко стоит значение высшей оценки проявления качества: расскажи мне что-нибудь такое; или, наоборот, резко сниженная оценка: кто на тебя на такую посмотрит! Для усиления подчёркивания того или иного слова используются и вопросительно-относительные местоимения или конструкции типа не кто иной, как. Особой экспрессией наполняются вопросительные местоимения и местоименные наречия в риторических вопросах: что день грядущий мне готовит? Особенно эмоциональны те вопросительные предложения, которые предполагают отрицательный ответ: что я ещё могу сказать? Отсутствие содержательной конкретизации неопределённых местоимений в контексте способствует развитию у них разнообразных оценочных значений. Чаще всего они получают негативную окраску, передавая пренебрежение: на небе непременно какой-то фиолетовый оттенок (Дост.). Введение в текст неопределённых местоимений может быть вызвано и нежеланием собеседников указывать на конкретное лицо, которое им хорошо известно: кое-кто не будет рад этому. Особую экспрессивную нагрузку получают неопределенные местоимения, используемые в контексте как символы понятий, ничего не значащих для говорящего: ушёл куда-то, был там и там.

В системе склонения и словообразования местоимений имеются варианты, употребление которых в речи требует стилистического обоснования. Например, стилистически неравноценны варианты винительного падежа единственного числа местоимения женского рода сама. Формы самое – саму сосуществуют в русском языке, хотя первый вариант значительно менее употребителен.

Местоимение выделяется из всех частей речи богатством стилистических вариантов в словообразовании. Наиболее характерно стилистическое противопоставление литературных и разговорных или просторечных вариантов: всякий – всяческий, какой каковский, ничей – ничейный. Некоторые варианты местоимений представляются грубым искажением литературной нормы: евонный, ихний. Но писатели не могут отказаться от их употребления, настолько они колоритны как средство речевой характеристики. Стилистическое обыгрывание подобных вариантов местоимений в художественной речи нейтрализует их грубопросторечную окраску, уравнивая эти формы с другими народно-разговорными средствами русского языка. Способность местоимений замещать предшествующие слова может стать причиной неясности высказывания. Нередко при этом возникает искажение смысла. Поэтому необходимо употреблять местоимения по мере необходимости и с достаточной осторожностью.