Синдром симпатии к. Бытовой и социальный стокгольмский синдром

Острая психологическая ситуация, в которой жертва проникается симпатией к своим мучителям, называется стокгольмский синдром. Такое происходит во время захвата заложников. Если же преступники оказываются пойманными, то жертва этого синдрома может активно участвовать в дальнейшей судьбе своих мучителей. Такие люди просят для них смягчение приговора, навещают их в тюрьме и т. д. Стокгольмский синдром не является неврологическим заболеванием официально, т. к. в ситуациях с захватом заложников только 8% поддаются его влиянию. Симптомы и лечение этого недуга будут описаны ниже.

Первое упоминание

В 1973 году в банке Стокгольма был произведен захват трех женщин и одного мужчины двумя похитителями. В течение 6 дней они угрожали лишить их жизни, но иногда давали поблажки и немного спокойствия. Однако, при попытке освободить заложников, спасательная операция столкнулась с неожиданной проблемой: все жертвы пытались помешать себя освободить и после происшествия просили амнистию для преступников.

Каждая жертва наведывала своих мучителей в тюрьме, а одна из женщин развелась с мужем и поклялась в любви и верности парню, который приставлял пистолет к ее виску. Две бывшие заложницы даже вышли замуж за своих похитителей. Такая психологическая реакция впервые была описана криминалистом Биджертом.

Самой распространенной формой симпатии заложников считают бытовой стокгольмский синдром. Это банальное психологическое и физическое насилие в семье. Человек не ощущает себя жертвой, а такие отношения не редкость между мужем и женой, родителями и детьми.

Стокгольмский синдром в семье

Стокгольмский синдром в семье вредит и окружающим близким людям, т. к. они знают о насилии, но ничего не могут сделать, потому что жертва не считает себя жертвой.

Дети, которые вырастут в такой семье, становятся тоже жертвами. С самого детства они видят негативное подсознательное влияние даже при положительном отношении. Происходящее сильно влияет на их восприятие мира. Депрессия часто сопровождает таких людей во взрослом возрасте.

Причины возникновения

Психологами доказано, что длительное эмоциональное потрясение может заметно повлиять на подсознание жертв и изменить их отношение к агрессорам. Когда человек полностью зависит от агрессивного обидчика, то он растолковывает все его действия себе в пользу - таков механизм синдрома. Но это работает только при психологическом эмоциональном насилии, при условии, что физическое насилие к жертве не применяется. Известны случаи, когда жертва и обидчик месяцами находились вместе. В таких случаях первый понимал, что похититель не причинит физический вред, и начинал их провоцировать. Последствия такого необдуманного поведения могут быть совершенно разными и очень опасными.

Насилие в семье

Стокгольмский синдром заложника имеет следующие причины:

• лояльное отношение к жертвам;
• угроза жизни, проявляющаяся со стороны маньяка;
• длительное пребывание заложника и похитителя;
• возможен только один вариант события, который продиктован захватчиками.

Проявления синдрома

Для того чтобы определить наличие синдрома, нужно повнимательнее присмотреться к человеку. Все люди, которые находились или находятся в подобных ситуациях, имеют определенные признаки.

1. При долгом общении с похитителем жертва искажает реальный ракурс происходящего в своем подсознании. Часто она считает мотивы похитителя правильными, справедливыми и единственно верными.
2. Когда человек долго находится в стрессе и страхе за свою жизнь, все попытки и действия по улучшению ситуации воспринимаются негативно. В таком случае заложник боится освобождения, потому что при попытке освобождения риск только увеличивается. В таких семейных отношениях жертва боится еще больше разозлить тирана, если начнет с ним бороться, поэтому оставляет все неизменным.
3. Когда личность, которая подвергается насилию, выбирает поведение покорности и угождения, при длительном общении они перерастают в сочувствие, одобрение и понимание. В таких случаях заложник оправдывает одного из нападавших, а жертва - домашнего тирана.

Тактика выживания с мучителем

При длительном контакте в отношениях с тираном жертва разрабатывает правила поведения.

Тактика выживания

1. Желание сохранить мир в семье заставляет жертву забыть о своих желаниях и жить жизнью обидчика. Она ставит себе задачу полного удовлетворения всех желаний тирана.
2. Страдалец может убедить себя в благих намерениях домашнего маньяка и пробудить в себе чувства уважения, любви и поощрения.
3. Когда мужчина-агрессор находится в хорошем настроении и жена строит иллюзии по поводу восстановления мира в семье, боясь нарушить такое доброе поведение по отношению к ней.
4. Полная скрытность своих отношений и пресечение любых попыток близких людей помочь. Это происходит из-за страха и непринятия подобного отношения к жертве.
5. Такие люди стараются избегать разговоров о личной жизни или твердят, что все хорошо.

Чувство вины заложника заставляет думать его, что причины такого поведения агрессора в нем самом.

Избавление от проблемы

Стокгольмский синдром, который проявляется в семье – это чисто психологическая реакция. Ее лечение необходимо проводить при помощи психолога. Психотерапевт помогает пациенту решить 3 задачи:

• отсутствие логики в поступках;
• понятие иллюзии всех надежд;
• принятие статуса жертвы.

Бытовой случай является самым сложным, навязанные агрессором мысли и страх могут длиться годами. Такого человека сложно убедить уйти от тирана – т. к. это единственный выход из сложившейся ситуации.

Лечение может проходить от нескольких месяцев до нескольких лет, все зависит от личности, подвергшейся насилию.

Исторические примеры

Примеры из жизни доказывают существование этого недуга у многих людей. Помимо первого упоминания в Стокгольме, ярким проявлением считают случай в Перу, когда террористами было захвачено посольство Японии. В тот момент были захвачены 500 гостей резиденции и сам посол. Через две недели выпустили 220 заложников, которые во время освобождения защищали своих похитителей и выступали на их стороне.

Позже выяснилось, что часть заложников освободили по причине симпатии к ним. Соответственно, синдром образовался и у террористов. Такое явление получило название Лимский захват.

Интересным случаем бытового проявления синдрома можно считать происшествие с Элизабет Смарт. Девушке было 14 лет, ее держали взаперти и насиловали. Однако, она отказалась сбегать от мучителей при полученной возможности.

Состояние, возникающее при захвате заложников, когда заложники начинают симпатизировать и даже сочувствовать своим захватчикам или отождествлять себя с ними. Если террористов удаётся схватить, то бывшие заложники, подверженные стокгольмскому синдрому, могут активно интересоваться их дальнейшей судьбой, просить о смягчении приговора, посещать в местах заключения и т. д.

Авторство термина приписывают криминалисту Нильсу Бейероту (Nils Bejerot), который ввёл его во время анализа ситуации, возникшей в Стокгольме во время захвата заложников в августе года. Но желание заложника защитить своего захватчика или вообще «объединиться с ним» в общем было известно задолго до стокгольмских событий, давших название «синдрому заложника». В быту не так уж редко возникают ситуации, когда женщины, перенёсшие насилие и остававшиеся некоторое время под прессингом своего насильника, потом влюбляются в него.

Стокгольмский синдром может возникнуть даже при:

• захвате с целью получения выкупа ;
• политических терактах (проявляется наиболее ярко, особенно если в обществе существуют различные точки зрения на решение проблемы, из-за которой возникла конфликтная ситуация).

Стокгольмский синдром усиливается в случае разделения группы заложников на отдельные подгруппы, не имеющие возможности общаться друг с другом.

Опасность синдрома

Опасность стокгольмского синдрома заключается в действиях заложника против собственных интересов, как, например, воспрепятствование своему освобождению.

Известны случаи, когда во время антитеррористической операции заложники предупреждали террористов о появлении спецназовца , и даже заслоняли террориста своим телом. В других случаях террорист прятался среди заложников и никто его не разоблачал. Как правило, стокгольмский синдром проходит после того, как террористы убивают первого заложника.

Детали состояния и его причины

Психологический механизм серьёзного шокового состояния изменения сознания человека состоит в том, что сначала действует защитный механизм, зачастую основанный на неосознанной идее, что преступник не будет вредить жертве, если действия будут совместными и положительно восприниматься. Пленник практически искренне старается заполучить покровительство захватчика. Позднее в условиях полной физической зависимости от агрессивно настроенного террориста заложники боятся штурма здания и насильственной операции властей по их освобождению больше, чем угроз террористов.

Захват заложников в Стокгольме в 1973 году

Случай с Пэтти Хёрст

Захват резиденции японского посла в Лиме , столице Перу, 17 декабря 1996

Это самый крупный за всю историю захват такого большого числа высокопоставленных заложников из разных стран мира, неприкосновенность которых установлена международными актами.

Террористы (члены перуанской экстремистской группировки «Революционное движение имени Тупак Амару »), появившиеся в виде официантов с подносами в руках, захватили резиденцию посла вместе с 500 гостями во время приема по случаю дня рождения императора Японии Акихито и потребовали, чтобы власти освободили около 500 их сторонников, находящихся в тюрьмах.

Сразу после захвата президента Перу Альберто Фухимори стали обвинять в бездействии и в том, что он не обеспечил надежной охраны посольства, лидеры западных стран, чьи граждане оказались в числе заложников, оказывали на него давление и требовали, чтобы безопасность заложников была приоритетной целью при их освобождении. В таких условиях ни о каком штурме посольства, ни о каких других силовых мерах освобождения заложников речи не шло.

Этот феномен получил название «стокгольмский синдром» , или «синдром заложника» , в 1973 г., когда во время вооруженного ограбления банка в Стокгольме двое преступников удерживали в заложниках четверых сотрудников в течение 6-ти дней. А после освобождения жертвы вдруг стали на сторону своих похитителей, одна из девушек даже обручилась с налетчиком. Это был не единственный случай, когда жертвы прониклись симпатией к своим обидчикам. Самые известные и шокирующие случаи – далее в обзоре.

В 1974 г. политические террористы Симбионистской освободительной армии похитили внучку миллиардера, 19-летнюю Патти Херст. 57 дней девушка находилась в шкафу размером 2 метра на 63 сантиметра. Первые несколько дней она провела с кляпом во рту, с завязанными глазами, ее подвергали физическому и сексуальному насилию. Заговорщики планировали обменять ее на двух заключенных своей группировки, но этот план провалился, и Патти осталась с ними. Девушка не только не стремилась освободиться, но и стала членом группы, принимая участие в налетах и ограблениях банков. В одного из террористов она была влюблена.

За сутки до своего освобождения под залог Патти Херст заявила о том, что вступает в ряды Симбионистской освободительной армии: «Или и дальше оставаться в плену, или использовать мощь С.А.О. и бороться за мир. Я решила бороться… Я решила остаться с новыми друзьями». В 1975 г. девушку арестовали в числе других членов группировки. На суде Херст рассказала о принудительном характере ее деятельности, но обвинительный приговор все же был вынесен.

В 1998 г. в Вене была похищена 10-летняя Наташа Кампуш. В течение 8 лет ее держал взаперти маньяк Вольфганг Приклопиль. Все это время девочка находилась в звуконепроницаемом подвале. Она смогла вернуться домой только в 2006 г. Но о своем похитителе девушка отзывалась с сочувствием, утверждая, что он баловал ее больше, чем родители. Как оказалось, в детстве у нее не было друзей, родители развелись, и она чувствовала себя одинокой.

Когда Наташу похитил маньяк, она вспомнила телепередачу, в которой говорили, что в случае сопротивления жертв похищений часто убивают, и вела себя покорно. После ее освобождения Приклопиль покончил с собой. Узнав об этом, Наташа расплакалась.

В 2002 г. маньяк из Солт-Лейк-Сити похитил 15-летнюю Элизабет Смарт. В заключении девушка провела 9 месяцев. Существовала версия, что она могла бы сбежать и раньше, если бы не чувство привязанности к похитителю.

Психиатры и криминологи изучали этот феномен на протяжении десятилетий и пришли к таким выводам. В стрессовой ситуации между жертвой и агрессором иногда возникает особая связь, которая приводит к возникновению симпатии. Сначала заложники демонстрируют готовность подчиняться агрессору, чтобы избежать насилия и сохранить себе жизнь, но позже под воздействием шока они начинают сочувствовать преступникам, оправдывать их действия и даже отождествлять себя с ними.

Это происходит далеко не всегда. Жестокое обращение с заложниками закономерно пробуждает в них ненависть, но в случае гуманного поведения жертва начинает чувствовать благодарность. К тому же, в условиях изоляции от внешнего мира заложники могут узнать точку зрения агрессоров и понять мотивы их поведения. Нередко причины, побудившие их к преступлению, вызывают у жертв сочувствие и желание им помочь. Под воздействием стресса развивается физическая или эмоциональная привязанность к захватчикам. Заложники чувствуют благодарность за то, что их оставили в живых. В результате во время спасательной операции жертвы нередко оказывают сопротивление.

Преступниками не всегда становятся взрослые.

Насилие в семье — одна из важнейших проблем цивилизованного общества. В подавляющем большинстве случаев психологическим или физическим издевательствам подвергается женщина.

Не получая должной защиты со стороны общества и правоохранительных органов, она не только не пытается себя защитить, но начинает оправдывать проявление агрессии со стороны нападающего. В психологии существует специальный термин — стокгольмский синдром в семье, который объясняет причины и суть этого явления.

Теория идентификации как объяснение феномена

Стокгольмский синдром – психологический феномен, означающий аномальную симпатию жертвы к человеку, угрожающему ей физической расправой . Впервые эту сложную психологическую стратегию защиты в стрессовых ситуациях обосновала Анна Фрейд. Взяв за основу работы своего отца, она описала механизм идентификации и доказала его существование.

Согласно этой теории, человек, попадая в ситуацию, несущую угрозу его жизни, может потерять чувство реальности происходящего с ним. Притупленное сознание жертвы облегчает процесс идентификации ее с нападающим, человек начинает оправдывать мучителя и помогать ему, даже не осознавая всей трагичности своих действий.

Такой механизм позволяет человеку на время отключить чувство опасности и выступить сторонним наблюдателем происходящих событий. В дальнейшем теория была использована психологами для анализа странного поведения заложников во время захвата одного из банков Стокгольма грабителями.

Официальное название синдрому дал известный криминалист Н. Биджерот. Во время расследования ограбления банка он отметил такое странное поведение заложников, когда они не только не сопротивлялись, а еще и содействовали нападавшим. Дальнейший анализ выявил условия, при которых может возникнуть синдром:

1. Длительное нахождение жертвы и нападающего в одном помещении в тесном контакте. Жалобные рассказы преступника о своей тяжелой судьбе могут оказать психологическое давление на жертву и заставить ее расчувствоваться.

2. Лояльное отношение. Если преступники изначально избегали побоев и достаточно уважительно обращались с жертвой, вероятность возникновения синдрома возрастает в разы.

3. Разделение большой группы заложников на малые и лишение их возможности общаться. Ограничение коммуникаций провоцирует ускорение процесса идентификации с нападающими и усиливает возникающее чувство привязанности.

Нахождение в полной зависимости от воли захватчика провоцирует у жертвы синдром заложника. Помимо оправдания любых агрессивных действий по отношению к себе со стороны нападающего, человек свыкается с ситуацией и может противиться освобождению.

Приведем примеры из жизни. Так, во время освобождения заложников, захваченных террористами при ограблении банка, одна из жертв заслонила своим телом преступника, в другом случае жертва предупредила преступников о приближении спецназа.

Бытовое проявление феномена

Бытовое насилие редко сопровождается вызовом спецназа или захватом заложника, однако это не значит, что оно менее опасно для жизни жертвы. Именно в семейных отношениях чаще всего проявляется синдром заложника, когда жена терпеливо переносит ежедневные побои и оскорбления мужчины.

Такое положение воспринимается женщиной как норма, она старается приспособиться к мучителю и взять всю вину за происходящее на себя. Официальная статистика приводит данные, согласно которым каждая пятая женщина испытала на себе последствия психологического или физического бесчинства в семье со стороны супруга.

Обычно синдром заложника проявляется у женщин, принадлежащих к психологическому типажу готовой страдать жертвы. Причины такого поведения следует искать в детстве, и связаны они с ощущением детской неполноценности, второсортности, «недолюбленности» родителями.

Иногда женщина глубоко и искренне убеждена в том, что она недостойна быть счастливой, и сложившаяся ситуация – это наказание, посланное ей свыше за несуществующие грехи. При этом жертва стокгольмского синдрома проявляет полную покорность воле агрессора, полагая, что смирение поможет ей избежать его гнева.

Стокгольмский синдром заставляет женщину вырабатывать приспособленческие стратегии поведения, способные помочь ей выжить в условиях постоянного террора со стороны сожителя-истязателя. Это полностью меняет ее личность, приглушаются эмоциональная, интеллектуальная, поведенческая составляющие.

Психологи говорят: если женщина стала излишне скрытной, необщительной, полностью воздерживается от обсуждения личной жизни, возможно, она стала жертвой систематического семейного насилия. Излишнее восхищение сожителем, оправдание следов физического воздействия собственной виной, отсутствие собственного мнения, сосредоточение на положительных эмоциях, растворение в личности тирана являются разновидностями стратегий выживания.

Психологи выделяют понятие посттравматического стокгольмского синдрома, являющегося следствием физического насилия над жертвой. Например, у женщин, переживших изнасилование, происходит глубокая перестройка психики: пострадавшая воспринимает произошедшее как наказание, а действия преступника оправдывает. Возникают парадоксальные ситуации, когда жертвы таких преступлений даже выходят замуж за обидчиков, однако, как правило, из таких союзов ничего хорошего не получается.

Стокгольмский синдром разрушает психическое здоровье жертвы, делает ее легко уязвимой и беззащитной перед действиями мучителя. Не стоит думать, что, угождая всем прихотям нападающего, можно избежать дальнейших истязаний. Часто агрессор получает психологическое удовольствие от осознания физического превосходства и абсолютной власти над женщиной, и никакие разумные доводы о недопустимости насилия его не остановят.

На данный момент государство реализует несколько программ, направленных на защиту жертв домашнего насилия, — женщине нужно лишь обратиться в специальный кризисный центр для получения психологической помощи. Автор: Наталья Иванова

Каких только сюрпризов не преподносит человеческая психика. Казалось бы, жертва ни при каких обстоятельствах не должна относиться с пониманием и симпатией к своему мучителю.

Тем не менее такое случается, и называется это явление стокгольмским синдромом. Чаще всего он проявляется при захвате заложников. Стокгольмский синдром не является психическим заболеванием, но еще не до конца изучен и вызывает бурные споры в научных кругах.

ИДЕНТИФИКАЦИЯ С АГРЕССОРОМ

За 37 лет до того, как это явление получило название «стокгольмский синдром», оно было описано Анной Фрейд, дочерью и последовательницей известного психолога Зигмунда Фрейда. Анна Фрейд считала, что сознание человека, попавшего в стрессовую ситуацию, создает определенные блоки.

Например, жертва оправдывает все судьбой, которую не изменить, или отказывается принимать то, что происходит, за реальность, или пытается объяснить поступки того, кто стал причиной всех бед. Это помогает отвлечься и отстраниться от мыслей о реальной угрозе. Такой механизм психологической защиты, эмоциональной связи с тираном, дочь Фрейда назвала «идентификация с агрессором».

Термин «стокгольмский синдром» появился после захвата заложников в Стокгольме. 23 августа 1973 года в один из банков шведской столицы вошел Ян-Эрик Улссон, только что освободившийся из тюремного заключения. В руках у преступника был пистолет, он выстрелил в воздух со словами: «Вечеринка начинается!»

Полиция отреагировала практически мгновенно, но Улссону удалось ранить одного из прибывших полицейских, а другому под дулом пистолета он приказал спеть «Одинокий ковбой». Долго ли продолжался бы этот спектакль, неизвестно. Но один из клиентов банка, пожилой мужчина, нашел в себе смелость потребовать у бандита прекратить это издевательство и отпустить полицейского. Удивительно, но Улссон отпустил не только полицейского, но и его защитника.

В заложники преступник взял сотрудников банка — трех женщин и одного мужчину. Он закрылся с ними в хранилище, маленькой комнате 3 на 14 метров. И началась драма, длившаяся 6 суток. Требования Улссон выдвигал следующие: 3 миллиона крон, оружие, автомобиль, освобождение Улофссона, его сокамерника. Последнее было выполнено сразу.

Правда, с Улофссона взяли обещание, что тот успокоит террориста и поможет освободить заложников. За это ему было обещано помилование. Но власти не знали, что ограбление было устроено именно и только для того, чтобы Улофссон оказался на свободе.

Полиция не могла решиться на штурм, ибо полицейские психологи считали, что преступники могут пойти на любые меры. К тому же через три недели должны были состояться выборы, и власти не могли допустить скандального завершения операции и гибели заложников. Ну и, наконец, этот банк обслуживал всю стокгольмскую полицию, а до выдачи зарплаты оставался один день.

Тем временем Улссон, видя, что остальные его требования выполнять не торопятся, стал угрожать расправой над заложниками. А для убедительности во время телефонного разговора с властями начал душить одну из женщин, чтобы ее хрип был слышен в трубке.

Неожиданно спустя два дня отношения между бандитами и заложниками улучшились. Они общались, рассказывали о своей жизни, играли в «крестики-нолики». Жертвы вдруг потребовали от полиции прекратить операцию по освобождению. Одна из женщин сама позвонила премьер-министру и сообщила, что преступники симпатичны заложникам, и потребовала выполнить все, что им обещано.

Улссону надо было как-то показать властям, что он готов к решительным действиям, и он решил ранить одного из заложников. Женщины стали уговаривать коллегу-мужчину выступить в роли жертвы. И уговорили, но, к счастью, этого удалось избежать. Зато мужчина после освобождения заявил, что ему было даже приятно, что выбор пал на него.

28 августа полиция предприняла газовую атаку, заложники были освобождены, а преступники арестованы. Даже после этого четверо заложников наняли адвокатов для своих захватчиков, и в дальнейшем между ними сохранились теплые отношения. А на суде они заявили, что боялись не бандитов, а полиции.

Психиатр Нильс Бейерут, консультировавший полицию во время операции, предложил для подобных явлений использовать термин «стокгольмский синдром».

ОТ ЖЕРТВЫ ДО ТЕРРОРИСТКИ

Совершенно невероятный случай проявления стокгольмского синдрома произошел с Патрисией Херст, внучкой американского миллиардера. Девушка была похищена из своего дома в феврале 1974 года террористической организацией SLA. Две недели похитители держали Патрисию в шкафу с завязанными глазами и кляпом во рту. Причем первые дни ей не давали есть, не пускали в туалет и насиловали.

Требования террористов были не совсем обычными: каждому нуждающемуся жителю Калифорнии продовольствия на 70 долларов и огромный тираж их пропагандистской литературы. По приблизительным подсчетам выполнение этих условий обошлось бы семье девушки в 400 млн долларов.

Поэтому встречное предложение было таково: 6 млн долларов тремя частями. После того, как две первые части были выплачены, и оставался один день до освобождения заложницы, SLA предъявила аудиообращение Патрисии, в котором та заявила, что вступает в организацию, а в семью не вернется.

После этого бывшая жертва участвовала в ограблении двух банков, супермаркета, угоняла автомобили, захватывала заложников вместе с остальными членами организации и занималась изготовлением взрывчатки. В 1975 году она была арестована.

После проведенной психиатрической экспертизы выяснилось, что у девушки имеется расстройство психики, полученное от пережитой беспомощности и крайнего ужаса. Именно поэтому у нее понятия «плохой» и «хороший» поменялись местами и Патрисия стала отождествлять себя с террористами.

МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТОВ

Ученые считают, что стокгольмский синдром не является психическим заболеванием. По их мнению, это нормальная реакция психики на обстоятельства, способные нанести ей травму. Синдром почти всегда развивается по одному и тому же сценарию: заложники начинают чувствовать симпатию к похитителям и недоверие к властям, а затем и преступники начинают испытывать положительные эмоции к заложникам.

В первую очередь поведение жертвы можно объяснить надеждой на снисхождение в случае повиновения, поэтому заложники стараются слушаться и пытаться найти оправдание преступнику, чтобы вызвать у него одобрение. Они понимают, что спастись можно, только если не провоцировать террориста на решительные меры.

Другой рычаг этого механизма состоит в том, что люди, находясь в шоковом состоянии от переживаемого ужаса, истолковывают действия преступника в свою пользу. Это позволяет хоть немного избавиться от страха. А привязанность к террористу, возникающая у жертвы, создает у нее некое мнимое ощущение безопасности. Ведь не может же этот симпатичный человек представлять реальную угрозу жизни!

Есть еще одна причина возникновения синдрома. Жертва начинает ошибочно полагать, что если будет действовать с преступником заодно, то сможет оказаться под его покровительством, а значит, в безопасности. Известно, что стокгольмский синдром проявляется, если заложники и захватчики находятся вместе в закрытом пространстве не менее 3-4 дней. За это время они успевают ближе познакомиться.

Жертвы проникаются проблемами и требованиями террористов и начинают считать их справедливыми, они готовы даже простить бандитам то, что те подвергали их жизнь опасности. Более того, пленники начинают бояться полицейского штурма, так как, по их мнению, вероятность погибнуть при штурме больше, чем от руки захватчика.

Сейчас, когда о стокгольмском синдроме стало известно, сотрудники правоохранительных органов во время антитеррористических операций стараются поощрять его развитие у заложников. Это необходимо для того, чтобы ситуация пришла к своей последней фазе — возникновению у преступника симпатии к жертве. Тогда шансы на выживание у последней возрастают.

Вообще, стокгольмский синдром возникает в одном из двенадцати случаев захвата заложников. Препятствиями для установления связи могут послужить расовые, национальные, религиозные разногласия или неадекватность, истеричность террористов.

Надо сказать, что от возникшего синдрома избавиться довольно сложно, он действует достаточно длительное время.

БЬЕТ-ЗНАЧИТ ЛЮБИТ

Когда речь заходит о стокгольмском синдроме, возникают ассоциации с экстремальными ситуациями: захватом заложников, тюрьмами, войнами и т. д. Но его проявления есть не только в случаях преступного насилия, довольно часто мы можем наблюдать синдром в обычной жизни (руководитель — подчиненный, преподаватель — ученик, глава семьи — домочадцы и др.). По сути, всюду, где слабые зависят от сильных, может возникнуть стокгольмский синдром.

Первые надеются, что в случае их безоговорочного послушания второй проявит снисхождение и одобрение. А если сильный еще не только строг но и справедлив, то преданность со стороны слабого ему обеспечена.

Хорошим примером бытового синдрома могут служить брачные традиции некоторых народов. В некоторых местах еще сохранилась традиция похищения невесты. Конечно, в наше время это уже скорее спектакль, но бывают и исключения, когда девушку крадут без ее согласия. Она находится в доме жениха длительное время под охраной родственников и постепенно привязывается к похитителю. И даже получив возможность вернуться в родной дом, не использует ее.

Но это из разряда экзотики, а вот домашнее насилие встречается довольно часто. Ведь не зря существует поговорка «Бьет — значит любит». Она как нельзя лучше характеризует травматическую связь между жертвой и насильником.

Большинство случаев проявления стокгольмского синдрома бывает у женщин, которых бьют мужья. Тем не менее, страдая, женщина скрывает происходящее и порой даже находит оправдание агрессору. Конечно, причин для этого довольно много: материальная зависимость, благополучие детей, стыд и прочее. Но все это те же проявления стокгольмского синдрома.

Или причиной возникновения синдрома могут быть отношения между родителями и детьми — когда у ребенка складывается ощущение, что его не любят. И он винит в этом себя, что он неправильный человек, что любить его не за что. Таким образом возникает все та же психология жертвы: не пререкайся, даже если не прав — и не будешь наказан. Это очень сложная ситуация, ведь ребенок не может ничего изменить, находясь в зависимости от домашнего тирана.

Кроме того, нередко стокгольмский синдром возникает у жертв изнасилования.

ДОЛГОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Приобрести эту болезненную зависимость легко, а вот избавиться от нее гораздо сложнее. Здесь просто необходима помощь опытного психиатра. Человек, страдающий стокгольмским синдромом, не отдает себе отчета в том, что с ним что-то не так.

Его поведение и убеждения кажутся ему логичными. Он будто изолирован от внешнего мира с его нормальными понятиями. Известно, что психологическая реабилитация после похищения или захвата в заложники происходит довольно быстро, врачу, как правило, удается поставить «хорошо» и «плохо» на свои места.

Сложнее дело обстоит с бытовым синдромом. Жертв домашнего насилия трудно убедить в том, что они нуждаются в помощи. Они не желают покидать свой мир, хоть и живется в нем не слишком хорошо. Чтобы помочь жертве преодолеть синдром, прежде всего нужен кто-то, кто окажет материальную и моральную поддержку.

Это необходимо для того, чтобы жертва почувствовала себя увереннее и не воспринимала ситуацию безнадежной. Лечение стокгольмского синдрома надо начинать как можно раньше, иначе процесс станет необратимым.

Конечно, никому не пожелаешь оказаться в условиях, когда возникает этот синдром, но предупрежден — значит вооружен. Мы не знаем, какие сюрпризы в стрессовой ситуации может преподнести подсознание. Поэтому психологи советуют сохранять внутренние убеждения, даже если приходится выглядеть покорным.

То есть надо анализировать свое внутреннее состояние и не терять способности мыслить логически. И рано или поздно выход из любой безвыходной ситуации найдется.

Галина БЕЛЫШЕВА